Рис. 1. Нанноптеригии (Nannopterygius) и аммониты титанитесы (Titanites). Рисунок Андрея Атучина
Жившие в юрском периоде небольшие ихтиозавры нанноптеригии более ста лет считались редкими животными. Однако переизучение типового скелета, выполненное с помощью рыболовной удочки, показало, что при его описании были допущены ошибки и что к роду нанноптеригиев относятся многие найденные ихтиозавры. По-видимому, в юрском периоде нанноптеригии были самыми обычными представителями фауны. Они населяли обширную территорию, соответствующую современным Западной Европе и России, и даже заплывали в более высокие и холодные приполярные широты.
Вторая половина юрского периода отметилась масштабным наступлением моря на сушу: уровень моря поднялся более чем на сто метров, под водой оказалась огромная территория. В образовавшихся мелководных морях обитало множество ихтиозавров, в том числе из семейства офтальмозаврид (Ophthalmosauridae). Типовой род этого семейства — офтальмозавр (Ophthalmosaurus) — давно и хорошо изучен благодаря сотням скелетов из Британии. Другие ихтиозавры из этого семейства исследованы гораздо хуже и до недавнего времени считались редкими элементами юрской фауны. Получалась неестественная, перекошенная картина: в морях было много офтальмозавров и практически никаких других офтальмозаврид.
В числе редких числился нанноптеригий (Nannopterygius). Его единственный скелет выкопали в Британии и описали еще в 1871 году. Затем остатки животного поместили в Музей естественной истории в Лондоне, намертво закрепив их на стене в застекленной витрине на высоте пяти метров.
Спустить образец вниз довольно трудно, и уже сто лет он фактически недоступен для исследования, хотя мельком его может увидеть кто угодно. Нельзя ни промерить кости, ни рассмотреть мелкие детали строения. Изучавшие ихтиозавров палеонтологи игнорировали нанноптеригия, ссылаясь на то, что скелет нельзя осмотреть. Из-за этого он редко учитывался в публикациях. Как оказалось, зря.
Несколько лет назад палеонтолог Николай Зверьков занялся систематикой русских ихтиозавров. Он предположил, что некоторые остатки из Поволжья, возможно, принадлежали нанноптеригиям. Но это нужно было проверить.
В администрации лондонского музея сказали, что исследовать нанноптеригия можно, но длинной лестницы у них нет. Они предложили взять в аренду какую-нибудь большую стремянку или придумать другой способ добраться до витрины. Ситуация напоминала компьютерную игру-головоломку. Например, Зверьков с коллегой обсуждали экстравагантный вариант с квадрокоптером, который летал бы рядом с нанноптеригием и делал фотографии. Но от этой идеи пришлось отказаться — вокруг слишком много стеклянных витрин. Остановились на более простом и реалистичном варианте — поднять фотокамеру вверх на длинной палке.
Зверьков купил в московском туристическом магазине сразу две удочки (на всякий случай), длинный провод для USB-кабеля, упаковал всё это вместе со штативом в два тубуса и отправился в Лондон. Была опасность, что тубусы с проводами и удочками не возьмут в самолет, поэтому Зверьков заранее нарисовал схему, как конструкция выглядит в собранном виде и зачем она нужна. Впрочем, никаких вопросов ни у кого не возникло.
Музей разрешил провести съемку утром до открытия залов. Дело в том, что музей работает бесплатно, и уже в десять утра там толпы людей, приходящих погулять, словно в парк. Палеонтолог с камерой на удочке наверняка бы привлек внимание любопытствующих посетителей, что причинило бы ненужные хлопоты администрации. Поэтому Зверьков пришел в музей к 8 часам утра, прикрепил к удилищу камеру и начал в разных ракурсах фотографировать нанноптеригия (рис. 2).
Рис. 2. Николай Зверьков фотографирует скелет нанноптеригия в Лондонском музее. Слева — скелет вымершего гигантского ленивца мегатерия. Автор фото — Зоя Худжес
Всего было сделано 134 фотографии. Под конец работы съемке стали мешать сотрудники музея, идущие на работу: от их шагов удочка раскачивалась и объектив стучал по витрине. Последние фотографии Зверькову пришлось делать в режиме съемки движущихся объектов, будто он фотографировал не кости, а энергичных животных, вроде кошки или собаки.
По закону жанра в конце работы к Зверькову подошел служащий, с интересом взглянул на удочку и сказал: «Надо было меня попросить, я бы на стремянке поднялся, протер стекло, чтобы было лучше фотографировать». Кроме того, оказалось, что одна исследовательница уже снимала на этой стене ихтиозавров с помощью селфи-палки, причем она лазерными указками выставляла масштабные отрезки. Но никаких результатов не опубликовала.
Забирать удочки обратно в Москву Зверьков не стал — оставил в музее и попросил хранить: вдруг еще пригодятся?
Сведения, полученные столь нетривиальным способом, позволили скорректировать информацию о голотипе нанноптеригия. В том числе обнаружилась курьезная ошибка. Название «нанноптеригий» образовано от греческих слов νάν(ν)ος (карлик, очень маленький) и πτέρυγα (крыло, в данном случае — плавник): «крошечный плавник». Название придумал немецкий палеонтолог Фридрих фон Хюне, который изучал скелет по иллюстрации и вживую не видел. Теперь выяснилось, что художник зачем-то уменьшил кости конечностей, и они получились совсем крохотными (возможно, это был художественный прием). У скелета нанноптеригия конечности сохранились не полностью — фаланги отсутствуют. Это может создать впечатление, что его конечности короткие, но на деле ласты были вполне соразмерными остальному телу.
От других ихтиозавров второй половины юрского периода нанноптеригии отличались небольшими размерами: это самые маленькие ихтиозавры — их длина в среднем составляла полтора-два метра, что в два раза меньше, чем у других родов этого отряда. Кости, в том числе и челюсти, у нанноптеригиев утонченные. При этом выросты для крепления челюстной мускулатуры развиты очень сильно. Вероятно, это связано с перестройкой челюстного аппарата из-за уменьшения размеров. Зубы у них тоже необычные — со вздутыми корнями и узкими игловидными коронками практически без ребер. Диаметр коронки почти вдвое меньше корня. Очевидно, животные питались мелкой скользкой и мягкотелой пищей, например, белемнитами и другими внутрираковинными моллюсками.
Рис. 3. Прорисовка голотипа нанноптеригия и его реконструкция. Остатки плавника выделены кружочком. Длина масштабных отрезков — 50 см. Иллюстрации Н. Зверькова
Благодаря новым фотографиям удалось детально сравнить нанноптеригия с другими остатками ихтиозавров. Оказалось, что к роду нанноптеригиев относится множество давно известных форм, которых ранее по традиции записывали в род Ophthalmosaurus. Несколько экземпляров нанноптеригиев нашлись в музеях Британии: в Музее естественной истории Оксфордского университета (Oxford University Museum of Natural History), Музее наук о Земле им. А. Седжвика Кембриджского университета (Sedgwick Museum of Earth Sciences) и в коллекции Этчеса в Музее юрской морской жизни в Киммеридже (The Etches Collection). К нанноптеригиям принадлежали и два вида ихтиозавра из Поволжья, с которых началась вся история. Они признаны валидными, теперь их официальные названия Nannopterygius saveljeviensis и Nannopterygius yasykovi.
Остатки нанноптеригиев нашлись даже в Арктике, причем в отложениях не юрского, а начала мелового периода (145–140 млн лет назад). Это неполный скелет со Шпицбергена и несколько костей с Земли Франца-Иосифа. Они описаны как новый вид Nannopterygius borealis. Похоже, это были последние представители рода нанноптеригиев. Они, подобно многим другим морским рептилиям, были вытеснены в высокие широты более продвинутыми конкурентами.
В результате переизучения голотипа и сравнения его с другими находками удалось показать, что нанноптеригии, которые сто лет считались одними из самых редких ихтиозавров, были обычными и широко распространенными рептилиями юрского периода. Благодаря этому нанноптеригии стали очередным подтверждением гипотезы, что многие роды ихтиозавров были распространены по планете так же широко, как современные китообразные.
Источник: elementy.ru
