Айзек Азимов. Обнаженное солнце

Опубликовано: 05.08.2009, 09:56
Автор: Айзек Азимов

Стр. 1 : Стр. 2 : Стр. 3 : Страница 4 : Стр. 5 : Стр. 6 : Стр. 7 :

Он не любит много говорить. Но мой партнер с Авроры отлично умеет слушать. Уверяю вас, он не пропускает ни единого слова. А теперь поговорим начистоту, Атлбиш, - Бейли с удовольствием назвал своего собеседника без титула Правитель. - У вас, на Солярии, происходят весьма подозрительные штуки. Знайте, что Аврора и другие Внешние Миры не будут относиться к ним равнодушно. Если вы выгоните нас, ну что ж, это, конечно, ваше дело, но запомните: следующая делегация на Солярию прибудет на военных ракетах. Мы, земляне, хорошо знаем, что происходит при таких визитах. Атлбиш взглянул на Дэниела и произнес - на этот раз в его голосе не было прежней надменности: - У нас не происходит ничего такого, что могло касаться чужих миров. - Правитель Груэр считал иначе, и мой партнер с Авроры слышал его слова (сейчас не время, - промелькнуло в мозгу Бейли, - останавливаться перед необходимостью сказать ложь). Дэниел повернулся и взглянул на него. Но Бейли, не обращая внимания, продолжал: - Знайте, я намерен довести свою работу до конца. Говоря по правде, ничего на свете мне не хочется так, как попасть к себе домой, на мою родную планету. Мне все здесь противно - дворец, наполненный роботами, в котором живу, и вы, Атлбиш, и все остальные аристократы-соляриане, и весь ваш паршивый мир человеконенавистников. Но... не вы будете приказывать мне. Во всяком случае, до тех пор, пока не выяснены все обстоятельства того дела, которое мне поручено расследовать. Только попытайтесь избавиться от меня против моей воли, и вы увидите, что за этим последует. Более того, начиная с сегодняшнего дня я беру все расследование в свои руки. И буду вести его своими методами. Когда мне понадобится, я буду лично встречаться и лично, понимаете, лично допрашивать ваших людей, а не любоваться их изображением. Для всего этого мне нужна официальная поддержка вашего Департамента, вам ясно, Атлбиш? - Но это невозможно, это совершенно невыносимо! - возмущенно воскликнул солярианин. - Дэниел, поговорите с ним, - обратился Бейли к своему партнеру. Робот поднялся с места, и как всегда бесстрастно, заговорил: - Как мой партнер сообщил вам, Правитель Атлбиш, мы прибыли сюда с целью расследования убийства, совершенного на вашей планете. Очень существенно, чтобы мы преуспели в своей деятельности. Разумеется, мы нисколько не хотели нарушать какие-либо из ваших обычаев, и возможно, у нас и не возникнет необходимости встречаться лично с жителями Солярии, но хотелось бы, чтобы у нас имелось ваше полное одобрение всей нашей деятельности, включая и личные контакты, когда это будет неизбежно. Я получил инструкции от Правительства Авроры полностью поддерживать моего уважаемого коллегу с Земли и сделать все, чтобы довести дело до успешного конца. Что касается того, что нам придется покинуть Солярию против своего желания, полагаю, это было бы более чем нежелательно, хотя мы крайне сожалеем, что наше пребывание здесь может затронуть чувства кого-нибудь из жителей вашей планеты. Бейли слушал пространную витиеватую речь своего партнера, внутренне усмехаясь. Для тех, кто знал, что Дэниел робот, было понятно, что его напыщенная речь была попыткой не затронуть чувства никого из людей, ни Бейли, ни Атлбиша. Для тех же, кто воспринимал Дэниела, как представителя милитаризованной планеты Аврора, его речь звучала как завуалированная вежливой формой серия прямых угроз. Атлбиш кончиками пальцев прикоснулся ко лбу. - Я должен подумать, - наконец вымолвил он. - Только не слишком долго, - резко сказал Бейли, - в течение ближайших часов мне предстоит совершить несколько визитов, и не телеконтактов, а настоящих визитов. А пока... прервать контакт! - обратился Бейли к роботу и откинулся на спинку кресла. Самые разнообразные чувства бушевали у него в груди. Все, что произошло, не было им запланировано. Какой-то импульс толкнул его на неслыханную смелость, импульс, отчасти вызванный поведение Атлбиша, а отчасти рожденный его памятный сном. Сейчас, когда все было позади, он испытывал одновременно и удивление, и чувство гордости. Ну и задал он великолепному солярианину! Как бы хотелось ему, чтобы кто-нибудь из землян слышал, как он отчитывал гордого спейсера. Атлбиш выглядел таким типичным спейсером! "Тем лучше, - думал Бейли, - он получил то, что заслужил. Тем лучше." Одна мысль не давала Бейли покоя. Почему он проявил такое рвение в вопросах личной встречи с обитателями Солярии? Он не вполне понимал себя. Конечно, такая возможность сильно облегчила бы его работу. Вот это так. Но... Данный вопрос чересчур задевал его за живое. Когда он говорил на эту тему, ему казалось, что он готов сделать все, даже уничтожить стены своего дома. Но почему? Что-то в нем поднималось, не связанное ни с какими очевидными соображениями, даже с вопросом безопасности Земли. Но что? Он снова и снова припоминал свой диковинный сон... солнце, солнце, ярко светившее солнце, проникавшее сквозь все слои вглубь залегшего под почвой царства Земли. Дэниел сказал задумчиво (насколько его голос мог выразить какие-то сходные с человеческими эмоции): - Хотелось бы мне знать, партнер Илайдж, достаточно ли безопасно ваше поведение? - Вы имеете в виду, что опасно блефовать с этим типом? Но ведь получилось удачно, а? Кроме того, то, что я говорил, не вполне блеф. Аврора действительно интересуется тем, что происходит на Солярии. Поэтому вы - здесь. Кстати, благодарю, что вы не поймали меня на некоторой неточности. - Совершенно естественное решение с моей стороны. Промолчать - означало причинить некоторое незначительное и косвенное неудобство Правителю Атлбишу. Уличить вас во лжи означало бы причинить вам весьма значительный и непосредственный вред. - Потенциалы сравнили, и больший выиграл? Не так ли, Дэниел? - Именно так, партнер Илайдж. Полагаю, приблизительно то же самое, хотя и не в столь определенной форме, происходит и в человеческом мозгу. Однако, повторяю, ваше новое намерение не вполне безопасно. - О каком новом намерении вы говорите? - Я не одобряю вашего решения лично видеться с людьми. Предпочел бы для вас телеконтакты. - Понимаю. Но я не нуждаюсь в вашем одобрении, Дэниел. - Но у меня имеются инструкции, партнер Илайдж. Я не в курсе того, что именно сообщил вам Правитель Груэр вчера во время моего отсутствия. Но догадываюсь, что он сообщил вам нечто весьма важное, нечто, заставившее изменить ваше отношение к проблеме в целом. На основании имеющейся у меня информации я могу предположить, что слова Правителя Груэра касались общей ситуации на Солярии. По-видимому, на Солярии возник заговор, представляющий опасность для всех остальных миров. Бейли невольно потянулся к карману, где у него обычно лежала трубка, но отдернул руку. Отсутствие трубки неизменно вызывало у него чувство раздражения. - На Солярии проживает всего двадцать тысяч человек, - осторожно заметил он, - какую опасность могут они представлять для других миров? - У моих господ на Авроре, - сказал Дэниел, - имеются какие-то опасения по поводу событий, происходящих на Солярии. Однако они не передали мне всей информации, которой располагают... - И то немногое, что вам известно, вы не должны сообщить мне, не так ли? - прервал его Бейли. - Многое подлежит выяснению до того, как я смогу открыто обсуждать это дело с вами, - уклончиво ответил робот. - Но что же соляриане могут сделать? - воскликнул Бейли. - Изобрести новое смертоносное оружие? Сомнительно, чтобы это могли сделать на мирной, малонаселенной планете. Что в состоянии предпринять двадцать тысяч против многих миллионов обитателей других Внешних Миров? И зачем им это? Дэниел молчал. - Ну, ладно, не хотите говорить - не надо. Но будь я трижды проклят, если я сам не сумею докопаться до корня вопроса. - Безусловно, партнер Илайдж. Это наша общая цель. Но личные контакты я считаю опасными для вас. Мне даны строжайшие инструкции обеспечить вашу личную безопасность. - Естественно. Первый Закон роботехники. - Нет, значительно больше, чем гласит Первый Закон. В конфликте между вашей безопасностью и безопасностью любого другого человеческого существа я, не колеблясь, должен думать только о вас. - Конечно, я все понимаю. Я здесь по приглашения правительства Солярии. Пока я жив, мы можем совместно употребить все наше влияние и делать наше общее дело. Если я погибну, тогда ситуация изменится. У вас не будет предлога оставаться на Солярии, во всяком случае без серьезных осложнений, к которым ваша Аврора пока, видимо, не готова. Поэтому вам предписано оберегать меня от всех существующих и несуществующих опасностей. Не так ли, Дэниел? - Я не имею права обсуждать мотивы данных мне инструкций, - ответил Дэниел. - Ну ладно, не беспокойтесь. Если мне даже придется нанести кому-либо личный визит, со мной ничего дурного не случится. Открытое пространство не убьет меня. Я должен привыкать к нему, и я привыкну, ручаюсь. - Дело не только в открытом пространстве, партнер Илайдж, - упрямо возразил Дэниел. - Мои господа с Авроры решительно не одобрили бы ваших личных контактов с солярианами. - Они опасаются, что солярианам не понравится мой запах? Ну, что ж, придется им закутать носы фильтрами, надеть перчатки, дезинфицировать воздух, вообще делать все, что угодно. Если их высокоэстетическое чувство будет шокировано зрелищем простого человека с Земли, человека из плоти и крови, ну, что ж, пусть фыркают, морщатся, негодуют, но тем не менее я намерен поступать так и только так. - Я не могу разрешить вам этого, партнер Илайдж, - невозмутимо заявил робот. - Что? Вы не разрешите поступать мне по моему усмотрению? - гневно воскликнул Бейли. - Вы, разумеется, понимаете мои мотивы, партнер Илайдж? - Черт бы вас побрал вместе с вашими мотивами и опасениями причинить неприятность человеку! - Обратите внимание, партнер Илайдж, - бесстрастно продолжал робот, - кто является центральной фигурой на Солярии, заинтересованной в расследовании убийства? Правитель Груэр. Его и пытались убить. Кто, по-вашему, может быть следующей жертвой? Безусловно, вы. Опасность неизмеримо возрастает, если вы будете разъезжать с места на место и встречаться с разными людьми. Как же я могу допустить, чтобы вы покинули безопасное убежище, каким является наш дом? - Не, а каким образом, интересно знать, вы собираетесь удержать меня, Дэниел? - иронически промолвил детектив. - Силой, если понадобится, партнер Илайдж, - спокойно ответил робот, - даже если при этом я вынужден буду причинить вам неприятность. Ибо, если я не сделаю этого, вас непременно убьют.

    ИЛАЙДЖ БЕЙЛИ ИЗБАВЛЯЕТСЯ ОТ ПАРТНЕРА

- Итак, Дэниел, снова побеждает более высокий потенциал, а? Вы готовы причинить мне, как вы говорите, "неприятность", но зато обеспечить мою безопасность. - Я полагаю, партнер Илайдж, в первом не возникает необходимости. Вы, несомненно, осведомлены, что я значительно превосхожу вас физической силой, и вряд ли решитесь на бесполезное сопротивление. - Но я мог бы уничтожить вас тут же на месте. Пара пуль, и ваши драгоценные позитронные мозги придут в полную негодность. Вы превратитесь в обычный металлолом. - Я знал, что рано или поздно вам захочется уничтожить меня. Но дело в том, что без меня вы безусловно погибнете. А ваша гибель противоречит планам моих господ. Поэтому во время вашего сна я вынул пули из вашего пистолета, хотя это действие может не понравиться вам. Губы Бейли сжались. Итак, он был совершенно бессилен. Он вытащил свой пистолет. Кусок бесполезного металла. А что, если с силой бросить его в лицо Дэниелу? А какой смысл? Робота этим не поймаешь. А пистолет еще может пригодиться, если он сумеет добыть для него пули. Медленно и раздельно Бейли произнес: - А что, если вы дурачите меня, Дэниел? - Каким образом, партнер Илайдж? - Вы слишком уж похожи на человека, Дэниел. Поэтому я задаю вам вопрос: вы действительно являетесь роботом, Р.Дэниел Оливо? - Да, это так, партнер Илайдж. - В самом деле? А почему бы вашим Правителям не прислать на Солярию настоящего аврорианина? И почему вы, робот Дэниел Оливо, ведете себя со мной с видом превосходства и даже угрожаете мне? - Ну что вы, партнер Илайдж, все это далеко не так. - Объясните мне, почему Правители Солярии воспринимают вас как спейсера, а не обыкновенную машину? Ведь соляриане признанные эксперты в роботехнике? Неужели так просто их провести? Неужели все они ошибаются, принимая вас за человека? - Да, это так, партнер Илайдж. - Ну, в таком случае докажите мне, что вы действительно робот, - Бейли медленно подошел к Дэниелу, - покажите мне металл под вашей кожей. - Уверяю вас, - начал было Дэниел. - Покажите металл! - вскричал Бейли. - Это приказ, или вы не чувствуете себя обязанным повиноваться приказам человека? Дэниел нехотя расстегнул рубашку. Его гладкая бронзовая кожа была покрыта легкой растительностью. Он сильно нажал на какую-то точку пониже соска, кожный покров разошелся по шву без капли крови, и под ним заблестел металлический панцирь. Как только это произошло, Бейли нажал кнопку вызова. Сейчас же появился робот. - Не шевелитесь, Дэниел, - громко сказал Бейли, - это приказ. Замрите. Дэниел застыл в неподвижной позе: как будто жизнь, или, наверное, "роботическая имитация" покинула его. - Вызови еще двух роботов, - приказал вновь пришедшему детектив, - а сам оставайся здесь. - Слушаюсь, господин, - ответил робот. Почти мгновенно появились еще две металлические фигуры. Все трое молча ждали дальнейших приказаний. - Слушайте, парни, - громко и внятно сказал Бейли, - видите вы это создание, которое до сих пор вы принимали за господина? - Да, видим, господин, - ответили они хором. - Вы видите, что этот так называемый господин фактически робот, такой же робот, как вы? Внутри он - металлический. Он только внешне выглядит как человек. - Да, господин. - Вы не должны выполнять приказаний, полученный от него, понятно? - Да, господин. - Я же истинный человек, взгляните на меня. На какую-то долю минуты роботы заколебались. Наступил ответственный момент. "Как они прореагируют, - с тревогой подумал Бейли, - на непривычный для них факт. Создание, которое они считали господином, оказался простым роботом..." После паузы один из роботов произнес: - Да, мы видим, что вы - теплокровный человек, господин. Бейли вздохнул с облегчением. - Можете чувствовать себя свободнее, Дэниел, - обратился он к неподвижно стоящему роботу. Дэниел принял более естественную позу и спокойно сказал: - Как я понимаю, вы сделали вид, что усомнились во мне лишь с одной целью: разоблачить меня перед этими роботами, не так ли? - Вот именно, - сказал Бейли и отвел взгляд. "Дэниел ведь не человек, - подумал он, - а машина. Разве нельзя обмануть машину?" И все же он не мог подавить чувство какого-то неясного стыда. Даже сейчас, когда Дэниел стоял перед ним с раскрытой грудью, на которой поблескивал металл, в нем было что-то необыкновенно человеческое, что-то такое, что заставляло Бейли чувствовать себя обманщиком и предателем. - Закройте грудь, Дэниел, - наконец произнес он, - и выслушайте меня. Вы, конечно, понимаете, что вы справитесь с этими тремя роботами, не правда ли? - Это совершенно очевидно, партнер Илайдж. - Хорошо. Слушайте, парни, - обратился он к трем неподвижным фигурам. - Вы не должны никому, ни господам, ни роботам сообщать о том, что это создание - робот. Никому и никогда, пока я, и только я, не дам вам соответствующих инструкций по этому поводу. Однако, - продолжал Бейли, - этот человекообразный робот ни в коем случае не должен мешать мне действовать так, как я сочту нужным. Если он попытается вмешаться в мои действия, вы задержите его силой, при этом стараясь не причинить ему никакого вреда, кроме тех случаев, когда это будет совершенно неизбежно. Не разрешайте ему вызывать для телеконтактов никого из людей, кроме меня, и никого из роботов, кроме вас троих. Не оставляйте его одного ни на минуту. Все остальные ваши функции временно прекращаются, впредь до моего распоряжения. Все ясно? - Да, господин, - ответили роботы хором. Бейли снова повернулся к Дэниелу. - Вы сейчас ничего не сможете сделать. Поэтому не пытайтесь мешать мне, Дэниел. - Я не имею права своей пассивностью допустить, чтобы вы причинили себе какой-либо вред, партнер Илайдж. Однако простая логика показывает, что в данной ситуации пассивность - мой удел. "Вот именно, - подумал Бейли. - Логически рассуждая, Дэниел пришел к выводу, что он бессилен. Разум, если бы он был у него, заставил бы его лихорадочно искать какой-то выход. Но роботы не разумны, они только логичны". И все-таки Бейли не покидало чувство неловкости. Ему хотелось чем-нибудь утешить своего партнера. - Послушайте, Дэниел, - обратился он к все еще неподвижно стоящему роботу. - Даже если бы меня подстерегала опасность, чего, конечно, нет, - поспешил он добавить, бросив быстрый взгляд на других роботов, - даже и в этом случае ничего нельзя сделать. Такова моя работа. Я обязан пытаться предотвратить опасность, грозящую человечеству, точно так же, как вы делаете это применительно к отдельному существу. Вы понимаете меня? - Нет, не понимаю, - быстро ответил Дэниел. - Значит, вы так устроены. Но поверьте мне, если бы вы были человеком, вы бы меня поняли. Дэниел склонил голову в знак согласия и так остался стоять, неподвижно, с бессильно опущенными руками. Бейли медленно направился к двери. Все три робота расступились, чтобы пропустить его, по-прежнему устремив свои фотоэлектрические глаза на Дэниела. Землянин почувствовал, что наконец-то он делает первый шаг к свободе, и сердце его сильно забилось в предвкушении нового, неизведанного... В двери показался, поспешно шагая, новый робот. "Он появился без вызова, наверное, что-то случилось", - промелькнуло в мозгу Бейли, и сердце его екнуло. - Что такое, парень? - вскричал он. - Вам экстренное сообщение, господин, из Департамента Безопасности, от самого главы Департамента Правителя Атлбиша. Бейли схватил поданную бумагу и прочитал ее. На его худом продолговатом лице выступил румянец удовольствия. Он получил официальное уведомление, что ему разрешены любые встречи, в том числе личные, с теми из соляриан, которые будут нужны ему для расследования. Всем жителям Солярии предписывалось по мере своих сил содействовать деятельности представителей Земли и Авроры - Бейли и Дэниелу Оливо. Правитель Корвин Атлбиш капитулировал, капитулировал полностью. Даже фамилию землянина он поставил впереди фамилии аврорианина. Он, Бейли, вышел победителем в схватке с надменным спейсером.

    ИЛАЙДЖ БЕЙЛИ ВСТРЕЧАЕТСЯ С СОЦИОЛОГОМ

Снова Бейли пришлось совершать путешествие на воздушном корабле, как в тот памятный день на Земле, когда его вызвали в Департамент Юстиции. Однако между этими двумя путешествиями была разница. Самолет отнюдь не был герметически закрыт, как это делалось на Земле. В окна ярко светило солнце. Бейли старался изо всех сил не поддавался панике. Изредка, когда он чувствовал, что больше не в состоянии выдержать, он прятал голову в колени, но потом снова заставлял себя поднять ее. Ведь он сам выбрал этот путь, твердил он себе. - Я должен привыкнуть к этому, просто обязан, - беспрерывно повторял он и смотрел, не мигая, на голубое небо до тех пор, пока хватало сил, пока сердце не начинало бешено колотиться. Он старался сосредоточиться на том, что ему предстояло сделать. А ему предстояла личная встреча с рекомендованным ему Атлбишем социологом, неким Ансельпом Квемотом. Из разговора с социологом он надеялся почерпнуть ценные сведения о структуре солярианского общества. А это, в свою очередь, помогло бы ему разобраться в целях того заговора, которого опасался Правитель Груэр. Когда самолет приземлился, Бейли уже поджидали роботы. Выйдя из самолета, он снова очутился на открытой площадке и почувствовал себя совсем скверно. Он весь дрожал, даже колени у него тряслись. - Поддержи меня, парень, - пробормотал он, обращаясь к одному из роботов. Опираясь на робота, Бейли прошел в дом социолога. В конце длинного зала Бейли ожидал солярианин. - Добрый день, инспектор, - сказал он, напряженно улыбаясь. Бейли кивнул. - Добрый день, сэр. Не могли бы распорядиться, чтобы зашторили окна? - прошептал он, с трудом переводя дыхание. - Окна уже закрыты, - ответил социолог. - Я знаю кое-что об обычаях Земли. Не пройдете ли вы со мной в мой кабинет? Держась от хозяина дома на приличном расстоянии, Бейли проследовал за ним через анфиладу многочисленных комнат и переходов. Бейли был рад, что наконец-то он сможет сесть и отдохнуть. Стены комнат поражали пестротой своей расцветки. Во множестве ниш красовались золотые и пурпурные статуи самого нелепого и претенциозного вида. В углу стояло странное сооружение с качающимися белыми клавишами и многочисленными педалями: очевидно, музыкальный инструмент. Бейли внимательно глядел на социолога, стоявшего перед ним. Спейсер был высок и худ. У него было скуластое лицо с большим носом и глубоко посаженными живыми глазами, с белыми волосами. Некоторое время в комнате царило напряженное молчание, а затем Бейли, почувствовав себя лучше, начал разговор: - Я благодарен вам, сэр, что вы согласились лично принять меня. Квемот выдавил улыбку и сказал: - Давно уже я не делал ничего подобного. Да, давно. - Его голос задрожал, и он умолк. - Вам, наверное, тяжело находиться вблизи другого человека? - Да, очень. Квемот резко отвернулся от собеседника и сел на стул в самом дальнем углу комнаты. Постепенно прежняя уверенность в своих силах возвращалась к своему землянину. - Интересно, что вы ощущаете, когда я нахожусь здесь, у вас, доктор Квемот? - спросил он. - Вы задали весьма интимный вопрос, - пробормотал социолог. - Но, видите ли, как вам известно, я занимаюсь выяснением обстоятельств и причин убийства. В ходе расследования я буду вынужден задавать вопросы сугубо интимного свойства. - Я постараюсь помочь вам, - ответил Квемот. - Но я надеюсь, вопросы будут достаточно пристойными. Во время разговора он смотрел в сторону, а не на своего собеседника. Изредка он бросал взгляды на Бейли, но тут же поспешно отводил взор. - Я спросил о ваших ощущениях не только из любопытства. Это мне важно по существу дела. - Не вижу, почему. - Я хочу знать как можно больше о вашем мире. Я должен понимать, что чувствуют соляриане при личном контакте. Видите ли, для убийства Дельмара требовался личный контакт убийцы и его жертвы. Квемот медленно заговорил: - Десять лет тому назад умерла моя жена. Лично встречаться даже с ней для меня было весьма не просто. Но, конечно, к этому со временем привыкаешь. Мне не было предписано новой женщины, поскольку мой возраст... - он остановился, надеясь, что Бейли продолжил фразу. Но Бейли молчал, и Квемот закончил упавшим голосом: - Мой возраст меня защитил. Не имея даже жены, я, надо признаться, совершенно отвык от каких-либо личных встреч. - Но что вы ощущаете при этом? - настаивал Бейли. Квемот искоса взглянул на Бейли и тотчас же отвел взгляд. - Я буду откровенен с вами, инспектор - мне кажется, что я почти обоняю вас. Бейли невольно откинулся в своем кресле. - Обоняете меня? - повторил он недоуменно. - Это, конечно, воображение, - продолжал Квемот. - У меня в носу имеется фильтр. Но... - он пожал плечами с плохо скрыты отвращением. - Я понимаю, - медленно произнес Бейли. - Вы не обидитесь на меня, если я скажу вам, что в присутствии человеческого существа у меня появляется такое ощущение, как будто меня касается что-то грязное и скользкое. Я все время пытаюсь отстраниться от этого прикосновения. Все вместе крайне неприятно... Бейли всячески пытался подавить раздражение, вызванное словами Квемота. "В конце концов, это просто нервная реакция на самые обычные вещи", - убеждал он себя. - В таком случае, - сказал он, - я удивлен, что вы с такой готовностью согласились встретиться со мной. - Во мне заговорило любопытство. Ведь вы - человек с Земли, - ответил Квемот. - Ну и что же? Щеки Квемота окрасил легкий румянец. В его голосу в первый раз зазвучали какие-то признаки энтузиазма. - Мне не просто объяснить свои чувства, но я попытаюсь. Я работаю над проблемами социологии уже пятьдесят лет, и пришел к некоторым выводам, которые звучат неожиданно и парадоксально. Эти выводы заставляют меня серьезно интересоваться вашей планетой и ее обитателями. Видите ли, если бы вы тщательно изучили образ жизни на Солярии и все наше общество, для вас стало бы совершенно очевидным, что наше общество построено по точному образцу и подобию общества на Земле. Бейли не мог удержаться от удивления. - О чем вы говорите? - воскликнул он. - Я имею в виду прошлое Земли, ее древнюю историю. Вы знаете ее, конечно, инспектор? - Я имею о ней общее представление, - осторожно заметил Бейли. - В таком случае, вы понимаете меня. Бейли, отнюдь не понимая, к чему клонит его собеседник, сказал: - Позвольте мне объяснить вам, доктор Квемот, что мне от вас нужно. Я хотел бы получить следующую информацию: чем и по каким причинам жизнь на Солярии так сильно отличается от жизни на остальных Внешних Мирах. Бейли самым решительным образом хотел изменить тему разговора. Любая дискуссия столь обширного вопроса, как сходство и различия между Солярией и Землей, могла бы затянуться до бесконечности. Квемот улыбнулся. - Вы предпочитаете проводить аналогию между Солярией и остальными Внешними Мирами, но не между Солярией и Землей. - Я достаточно хорошо знаю Землю, сэр. - Извините меня, инспектор, - солярианин слегка кашлянул, - вы не возражаете, если я поверну стул так, чтобы сидеть спиной к вам. Мне это было бы... ну... было бы удобнее. - Как вам угодно, доктор Квемот, - сухо ответил детектив. По приказу Квемота робот повернул стул своего господина. Теперь, когда высокая спинка стула полностью предохраняла социолога от лицезрения собеседника, его голос зазвучал более живо и уверенно. - Солярия была основана около трехсот лет назад, - начал он. - Первыми переселенцами были нексонцы. Вы знаете планету Нексон? - Боюсь, что нет, - ответил Бейли. - Она находится вблизи от Солярии, на расстоянии всего лишь двух парсеков. Прекрасные условия для жизни на Солярии делали ее заманчивой для наиболее состоятельных жителей Нексона, население которого разрасталось, а уровень жизни падал. В то время, о котором я говорю, на Нексоне уже насчитывалось около двух миллионов жителей. И вот тогда-то началось переселение на плодородную Солярию, где богатые люди получали огромные участки земли. Число граждан, получивших возможность въезда на Солярию, было строго ограниченным. Постепенно на Солярии началось развитие знаменитой на всю Галактику индустрии роботов. Культура стимулирует изобретательство - фраза, которую, я полагаю, изобрел я, - Квемот самодовольно усмехнулся и продолжал: - Наши успехи в создании большого количества высококачественных роботов помогли нам создать тот высокий жизненный стандарт, который вы сами видите. Все наши нужды удовлетворяются роботами, которые становятся все более специализированными. - Почему соляриане так не любят встречаться друг с другом по-человечески? - перебило его Бейли. Его почему-то крайне раздражали самоуверенные манеры социолога. Квемот на мгновение выглянул из своего укрытия, но тотчас же снова скрылся. - Ну, это естественно, ведь у нас огромные поместья. Мое, например, насчитывает около тысячи квадратных миль плодородной земли. У других правителей поместья бывают еще больше. Размер поместья, более чем что-либо иное, определяет положение человека в обществе. Зачем нам видеться друг с другом, если мы можем бродить по своему поместью много дней, не рискуя никого встретить? Бейли пожал плечами. - Послушайте, доктор Квемот, не надо все так упрощать. Я, конечно, не социолог, но все же я окончил колледж. Правда, всего лишь колледж на Земле, - прибавил он неохотно, предпочитая, однако, сказать это самому, нежели услышать от собеседника... - Все же я немного разбираюсь в социологии. - В какой социологии? - взглянул Квемот. - Ну, разумеется, не в той, которую развиваете вы здесь, но я знаком с основными социологическими соотношениями. Например, с соотношением Терамина. - Что это еще за соотношение? - Возможно, вы его иначе называете. Он устанавливает зависимость между переносимыми неудобствами и гарантированными привилегиями. - О чем вы говорите? - Спейсер почти прокричал свой вопрос тонким скрипучим голосом, и Бейли недоуменно взглянул на него. Соотношение Терамина считалось на Земле основой науки о том, как нужно управлять народом, не вызывая опасных мятежей. Например, частная кабина в общественной базе, которой владеет некоторая персона, заставляет икс других людей терпеливо переносить ряд неудобств в ожидании такого же счастья, причем величина икс связана известным образом как с величиной переносимых неудобств, так и с темпераментом отдельных индивидов, как то количественно описано в соотношении Терамина. Но, возможно, в солярианском мире, где существуют только привилегии и отсутствуют неудобства, данное соотношение - просто банальность. Возможно, он привел неудачный пример. - Послушайте, сэр, - обратился Бейли к своему собеседнику, - вы социолог и, как мне сказали, лучший на этой планете. - И вдобавок единственный, - с гордостью объявил солярианин. - Можно сказать, что именно я изобрел эту науку на Солярии. - Так вот, сэр, я надеялся, что получу от вас какие-то полезные сведения, которые помогут мне установить личные контакты с другими жителями Солярии. Мне хотелось иметь возможность видеть их лицом к лицу... Раздался странный сдавленный звук и грохот упавшего стула. Затем последовало приглушенное "извините меня..." и на глазах у изумленного Бейли Квемот нетвердой походкой выбежал из комнаты. Что произошло? Какого черта этот спейсер убежал, как будто его ошпарило кипятком? О дьявол! Как все нелепо в этом дурацком мире! Бейли поднялся с места и начал прохаживаться по комнате. Внезапно дверь распахнулась, и в двери показался робот. - Господин, меня послали сообщить вам, что мой господин готов установить с вами телеконтакт через несколько минут. - Что ты болтаешь, парень? Какой телеконтакт? - Я имею в виду телеконтакт с моим господином. А пока что, возможно, вы захотите чем-нибудь подкрепиться. - С этими словами робот поставил на столик бокал с розоватой жидкостью и блюдо с каким-то благоухающим кушаньем. Бейли снова уселся и осторожно пригубил ароматное питье. Затем попробовал торт. Он оказался необычайно вкусным. Интересно, из чего эта штука? - подумал он и вспомнил об экономной и не слишком вкусной искусственной пище на Земле. Но эти мысли быстро выскочили из его головы, так как в ту же минуту перед ним на экране возникло лицо Квемота. Социолог улыбался, сеть морщинок покрывала его лицо, но в глазах появилось более живое и молодое выражение. - Тысяча извинений, инспектор, - произнес он, - я полагал, что хорошо перенесу ваше личное присутствие. Но это оказалось иллюзией. Все время я был на краю взрыва, и ваша последняя фраза совсем вывела меня из равновесия. - Какая фраза? - Вы сказали, что хотели бы встречаться с людьми лицом к... - он остановился, как будто язык прилип к его гортани. - Пожалуй, я не буду повторять ваших слов. Но вы должны понять. В моем мозгу возникла ужасная картина... как будто мы оба дышим... представляете, дышим друг на друга... - на лице солярианина отразилось отвращение. - Разве вы не находите это ужасным? - Не думаю, что когда-либо думал о таких вещах. - А мне такой обычай кажется отвратительным. Мне вдруг показалось, что воздух, побывавший в ваших легких, может попасть в мои... - Квемот беспомощно покачал головой. - Молекулы воздуха Солярии побывали в тысячах легких различных существ, - заметил Бейли, - даже в легких многочисленных животных, не так ли? - Это верно, - согласился Квемот, потирая щеку. - Но я предпочитаю не думать об этом. Однако вы находились в моей комнате со мной, мы оба вдыхали и выдыхали один и тот же воздух... - он снова содрогнулся. - Какое облегчение я испытываю сейчас, просто поразительно. - Но, доктор Квемот, я по-прежнему нахожусь в вашем доме, - возразил детектив. - Да, и поэтому я называю свое чувство облегчения поразительным. Вы - в моем доме, и, однако, объемное изображение вносит во все огромную разницу. Я теперь знаю, что такое личная встреча. Вряд ли я когда-нибудь захочу экспериментировать. - Вы рассматривали встречу со мной как эксперимент? - Конечно, - ответил спейсер, - и результаты оказались интересными, хотя эксперимент дался мне нелегко. Теперь, когда все позади, я могу изложить вам свою теорию, которой я горжусь. - Что же это за теория, сэр? - Я пришел к фундаментальному выводу, - торжественно провозгласил Квемот, - что культура Солярии аналогична культуре, существовавшей некогда на Земле. - Что вы имеете в виду, сэр? - спросил Бейли с деланным интересом. - Спарта - вот где объяснение, - торжествующе вскричал социолог. - Вы когда-нибудь слышали о Спарте? Когда-то в юности Бейли интересовался историей своей планеты. Многие земляне любили читать о героическом прошлом Земли, когда кроме нее не существовало других обитаемых планет и земляне считали себя властелинами Вселенной. - Да, сэр, конечно, но я не совсем еще улавливаю вашу мысль. - Так вот, Спарта была населена относительно небольшим количеством спартанцев, единственно полноправных граждан. В Спарте жило еще некоторое количество второсортных граждан - периэков - и, наконец, множество рабов-илотов. На каждого спартанца приходилось около двадцати илотов. При этом не забывайте, что илоты были человеческими существами с какими-то мыслями и чувствами. Для того чтобы предотвратить восстания значительно превосходящих их по количеству рабов, спартанцы специализировались в военном деле и стали первоклассными солдатами. Но на все другое времени у них не оставалось. Так вот, мы, люди на Солярии, в каком-то смысле эквивалентны спартанцам. У нас тоже есть свои илоты, с той только разницей, что наши илоты не человеческие существа, а машины. Поэтому мы можем не опасаться их, сколь бы они не превосходили нас количеством. И мы не должны осуждать себя на суровую военизированную жизнь. Вместо этого мы можем позволить себе заниматься искусствами и науками, подобно современникам спартанцев - афинянам... - Однако как можно создавать произведения искусства, если ими не пользуется никто, кроме их творца? И разве все науки сводятся к роботехнике? - попытался было возразить Бейли. Но Квемота остановить было трудно. - Все человеческие цивилизации всегда пирамидальны, - продолжал он с энтузиазмом. - По мере возвышения вы видите все меньше людей вокруг себя и все больше возможностей для беззаботной счастливой жизни. Внизу скапливается все большее число неимущих. И, помните, сколь бы обеспечены ни были нижние слои пирамиды, они всегда будут чувствовать себя обездоленными по сравнению с верхними слоями. Например, бедняки на Авроре в абсолютном смысле лучше живут, чем аристократы на Земле. Но беда в том, что они сравнивают себя ни с ними, а со своими собственными аристократами... Здесь лежит причина социального антагонизма, а также причина революционных восстаний. Отсюда - беды и неприятности человеческого общества на протяжении всей его истории. У нас на Солярии впервые в истории все обстоит совершенно иначе. Мы создали новые социальные отношения, новое общество, где место неимущих занимают роботы. - Старый социолог удовлетворенно откинулся назад, на его лице играла ликующая улыбка. Бейли кивнул. - Вы уже опубликовали свои выводы? - спросил он. - Еще нет, - ответил Квемот с притворной небрежностью. - Кстати, это не первый мой вклад в сокровищницу науки и культуры. - Вы только что сказали, сэр, что положение человека в вашем обществе определяется размерами его поместья. Значит, у вас нет равенства между людьми? И какие духовные ценности может создать общество, которое состоит только из отшельников? - Посмотрите вокруг, вот они, эти ценности. Прежде чем стать социологом, я был скульптором. В этом зале, - он показал на статуи, - мои произведения. Разве они не прекрасны? Бейли не без труда удержался от улыбки. - Конечно, сэр, они отличаются от всего, что видел ранее. - Ну вот видите. А музыка. После скульптуры я обратился к сочинительству музыкальных произведений. И, поверьте, они были не менее прекрасны. А потом, когда я начал стареть, Рикэн Дельмар, который всегда ратовал за прикладные науки, уговорил меня заняться социологией. - Покойный Дельмар был вашим другом? - В моем возрасте знаешь всех выдающихся граждан планеты, это естественно. Но мы с Дельмаром особенно часто вступали в контакт. - А что за человек был Рикэн Дельмар? - спросил Бейли, и в его памяти неожиданно всплыло лицо Гладии Дельмар, такое, каким оно было при их последнем свидании, - гневное и прекрасное. Квемот задумчиво посмотрел на детектива. - Он был достойным человеком и хорошим солярианином, горячим приверженцем нашего общественного устройства. Это ясно видно хотя бы из того, что он добровольно занялся фетологией. - Разве добровольная работа у вас - редкое явление? - Да, обычно правительство назначает граждан на определенную работу. Ну, а уж фетология... Конечно, не много найдется охотников на такую работу. Обычно люди назначались на какой-то определенный срок. Но Дельмар вызвался добровольно, по собственному желанию и на всю жизнь. Он сознавал, что нельзя поручить столь ответственное дело случайным людям, занимающимся им без особой охоты. Я бы не сумел поступить так, как он. Это было бы слишком большой жертвой с моей стороны. Впрочем, с его стороны жертва была не меньшей, так как он почти фанатически соблюдал правила личной гигиены. - Извините меня, но я до сих пор не понял, в чем заключалась основная деятельность доктора Дельмара. Дряблые щеки Квемота окрасились легким румянцем. - Может быть, этот вопрос вам было бы лучше обсудить с ассистентом Дельмара. - Я, безусловно, давно поступил бы именно так, сэр, если бы кто-нибудь удосужился сообщить мне, что у Рикэна Дельмара был ассистент. - Сожалею, что вы не назвали этого факта, - ответил Квемот. - Видите ли, прежние специалисты обычно не держали помощников. Но Дельмар ревностно относился к своим обязанностям. Он считал, что должен готовить себе смену: наступит время подать в отставку, или на случай... случай смерти. - Солярианин тяжело вздохнул. - Странно, что я пережил его. Он был значительно моложе. Я часто играл в шахматы с ним... И, увы, я всегда проигрывал... - Как вы умудрялись делать это? Брови Квемота удивленно поднялись. - Обычным способом. - Вы виделись по-настоящему? На лице социолога выразилось отвращение. - Что за мысль! Даже если бы я смог перенести встречу, Дельмар бы ни на минуту не допустил такого нарушения обычаев. Он крайне щепетилен в соблюдении всех традиций. - Но тогда как же происходила игра? Квемот пожал плечами и начал снисходительным тоном: - Опять позабыл, что вы - землянин. Около каждого из нас стояла шахматная доска. На моей доске фиксировались его ходы, а на его, естественно, мои. Все очень просто, как видите. - Вы знакомы с госпожой Дельмар? - Немного. - Как вы полагаете, способна ли она была убить своего мужа? - Специально я не думал об этом. Но здесь едва ли могут быть сомнения. Никто другой не мог находиться вблизи Рикэна. Ни при каких обстоятельствах он не допустил бы никого к себе. Он был крайне, крайне щепетилен в этом вопросе. Пожалуй, "щепетилен" не совсем подходящее слово. Просто он выполнял все обычаи Солярии весьма пунктуально. Да, покойный Дельмар был достойным солярианином. - Как вы полагаете, могли ли существовать политические мотивы для убийства Дельмара? - Что? - Я слышал, что его называли традиционалистом. - Да, но мы все таковы. - Вы совершенно уверены в этом? - Возможно, - медленно ответил Квемот, - некоторые люди считают опасным слишком придерживаться старых обычаев. Они полагают, что мы со свои маленьким населением в какой-то момент можем оказаться беспомощными перед вторжением на нашу планету обитателей других миров. Но все это чепуха. В действительности таких людей мало, и вряд ли они пользуются влиянием. - Почему вы думаете, что подобные мысли - чепуха? Может ли что-нибудь компенсировать малую численность населения?.. Разве только какой-нибудь новый грозный тип оружия?.. - А мы и обладаем таким оружием. Оно производится у нас непрерывно, и противостоять ему совершенно невозможно. Глаза Бейли сузились. - Вы не шутите? - Нисколько. - И что же это за оружие? - Дело в том, что в настоящее время оно вовсе не используется в военном плане, оно никого не убивает и никому не причиняет вреда, но противостоять ему, повторяю, невозможно. Бейли почувствовал раздражение. - Что же все-таки вы имеете в виду? - спросил он. - Позитронный робот, - самодовольно ответил Квемот.

    ИЛАЙДЖ БЕЙЛИ ПОСЕЩАЕТ ЧЕЛОВЕКОВОДЧЕСКУЮ ФЕРМУ

Бейли похолодел. Позитронный робот был символом превосходства спейсеров над землянами, символом их могущества. Бейли постарался, чтобы его голос не выдал охватившего его волнения. - Но, сэр, это скорее экономическое оружие, не так ли? - То, что вы говорите, очевидно, но это еще не все. - Голос Квемота звучал равнодушно. - Есть нечто более важное. - Что именно? - Благодаря роботам жизнь на Солярии стала образцом, к которому должны стремиться другие миры. А кроме того... - Квемот внезапно умолк, явно не желая развивать эту тему. - Возможно, - сухо заметил Бейли, - но пока что на вашей Солярии убили одного человека и совершено покушение на жизнь другого. Старый солярианин опустил голову и сухо промолвил: - Я ответил, как мог, на ваши вопросы. Вы еще что-нибудь хотите узнать? - Нет, спасибо. Пока вопросов у меня больше нет. Можно воспользоваться вашим телеэкраном? - Конечно. Мои роботы в вашем распоряжении. А сейчас я покину вас. Прекратить контакты, - скомандовал он и исчез. Но более чем через тридцать секунд перед Бейли возник один из роботов. Снова Бейли удивился точности, с которой управлялись эти создания. Возможно, был дан общий сигнал: "Выполнять свои обязанности", - возможно, роботы постоянно прислушивались к тому, что происходило у людей, и поэтому в любую минуту знали их возможные приказания. Робот заговорил с обычной ровной почтительностью машины: - Я прибыл, чтобы помочь вам, господин. - Мне нужно соединиться с тем местом, где работал Дельмар. Ты сможешь сделать это? - Да, господин. Бейли передернул плечами. Пора бы ему привыкнуть и не задавать нелепые вопросы. Роботы могли сделать все. - Соедини меня с ассистентом правителя Дельмара. Если его нет на месте, найди его, где бы он ни находился. Робот повернулся, чтобы выполнить приказание, но Бейли задержал его. - Стой! - крикнул он. - Скажи, что его вызывают по делу государственной важности. Да, и пусть мне принесут что-нибудь поесть. К примеру, сандвич и стакан молока. Задумчиво жуя сандвич, Бейли подумал о том, что Дэниел Оливо, несомненно, подозрительно отнесся к каждому кусочку подаваемой ему еды. Возможно, Дэниел прав. Так или иначе, он съел сандвич без каких-либо угрожающих симптомов и принялся за молоко. Конечно, он не получил от Квемота той информации, на которую надеялся, но все же разговор был небесполезен. - Ассистент готов принять вызов, - сообщил возвратившийся робот. - Хорошо. Были какие-нибудь трудности? - Ассистент спал, господин. В ту же минуту Бейли увидел постель и на ней лицо и фигуру ассистента. На лице была гримаса возмущения. Бейли отпрянул назад, как будто перед ним внезапно возник непреодолимый барьер. Снова его сведения не довели важную информацию. Никто не подумал сообщить ему, что ассистентом Рикэна Дельмара была женщина. Глядя на незнакомку, Бейли испытывал злобное удовлетворение. Земляне полагали, что все женщины-спейсеры - прекрасны. Гладия, конечно, подтверждала это предположение. Но зато женщина, лежавшая в постели, была некрасива даже по земным стандартам - длинное лицо, крупный нос, тяжелый подбородок. Темные спутанные волосы в беспорядке рассыпались по плечам. Бейли был удивлен, когда она заговорила звучным приятным контральто: - Послушайте, вам известно, который час? - Да, конечно. Но поскольку я собираюсь к вам в гости, я счел своим долгом предупредить... - Что вы сказали? В гости? О небеса! - ее глаза расширились, она прижала руку ко рту. - Послушайте, вы что, назначены моим ассистентом? - Нет. Я занимаюсь расследованием убийства Рикэна Дельмара. - Ну и занимайтесь, мне-то что... - Как вас зовут? - Клариса Канторо. - Сколько времени вы работали с Рикэном Дельмаром? - Три года. - Очевидно, вы сейчас во главе всего дела? И постоянно находитесь здесь? - Бейли чувствовал неловкость, задавая вопрос, ибо он по-прежнему не понимал, в чем же заключается это дело. - К сожалению, я не могу отлучиться отсюда ни на одну минуту с тех пор, как убили патрона, - Клариса проговорила это ворчливо. - И непохоже, продолжала она, - чтобы я смогла вырваться отсюда, пока не пришлют помощника. Кстати, вы можете помочь мне в этом? - Увы, вряд ли. Это не мое дело. - Ну, что ж... Клариса стянула простыню и выпрыгнула из постели. На ней была ночная сорочка из одного куска материи. Она протянула руку к шее, где находилась пряжка-молния. - Одну минуточку, - поспешно сказал Бейли, - если вы не возражаете против моего визита, то на этом пока закончим разговор. Я прибуду и познакомлюсь с вашим делом. - Я не совсем понимаю разговор о личной встрече. Но если вы хотите ознакомиться с фермой, я помогу вам. Я сейчас включу контакты. - Я не желаю никаких контактов, - громко сказал Бейли. - Я хочу видеть вас собственными глазами. Женщина склонила голову набок и с любопытством уставилась на детектива. - Вы больны или ненормальны? Когда в последний раз вам делали генетический анализ? - О дьявол! - вскричал Бейли. - Я же вам сказал, что я расследую убийство. С этой целью меня пригласили с Земли. Я полицейский инспектор Илайдж Бейли. - С Земли! О небеса! Но что же надо расследовать? Вам известно, что Дельмара убила его жена. - Нет, Клариса, я далеко не уверен в этом. Я хочу встретиться с вами лично и поговорить. У меня имеется на сей счет специальное предписание от главы Департамента Безопасности. Показать вам документ? - Да, покажите. Бейли протянул бумагу. Клариса внимательно прочитала ее, потом покачала головой. - Личная встреча? Это гадко, это отвратительно. О небеса! Но какое значение имеет еще одна капелька грязи в моей грязной работе? Послушайте, я ставлю вам условия. Вы не должны близко подходить ко мне. Все время вы будете находиться на расстоянии, которое я вам укажу. - Согласен, - поспешно сказал Бейли. Она расстегнула застежку на шее, и ночная сорочка упала к ее ногам. Последнее, что Бейли слышал, было сдавленное: "Подумать только, землянин!.. О небеса!.." - Ближе не подходите, - приказала молодая женщина. Бейли, который находился от нее на расстоянии примерно десяти метров, ответил: - Ладно, только я хотел бы побыстрее попасть в дом. Он снова почувствовал себя скверно. Путешествие на самолете, в общем, перенес сносно. Но это не означало, что он привык к воздуху и солнцу. - Что с вами стряслось? - резко спросила Клариса. - Ничего, сейчас пройдет, - с трудом проговорил Бейли, - видите ли, мне не очень-то привычно находиться вне закрытого помещения. - Ах, да! Вы же - землянин. Кажется, вы всегда должны быть закупорены или что-то в этом роде. О небеса! В ее взгляде выразилось нечто, похожее на отвращение. - Ну, идите в дом. Только сначала я должна отойти от двери. Входите. Бейли вошел внутрь дома, вздохнул с облегчением и взглянул на свою спутницу. На ее голове возвышалось сложное геометрическое сооружение, состоящее из переплетенных между собой кос. "Интересно, - подумал Бейли, - сколько времени требуется для того, чтобы создать столь замысловатую прическу?" Но тут же вспомнил, что, вероятно, это проделали ловкие пальцы робота. Она и Бейли расположились в противоположных концах большой комнаты и некоторое врем молчали. Наконец, Бейли заговорил: - Вам, очевидно, не по душе встреча со мной? Клариса пожала плечами. - А кому это может понравиться? Я же не животное, а человек. Но, как видите, перенести встречу я в состоянии. Когда имеешь дело с... с... - она заколебалась, затем, решительно вздернув подбородок, продолжала: - Когда имеешь дело с детьми, ко многому привыкаешь. - Слово "дети" она выговорила нарочито отчетливо. - Вы, видимо, не очень-то любите свою работу? - осторожно осведомился Бейли. - Конечно, нет. Но выращивание детей - важное дело, и кто-то должен делать это. - А Рикэн Дельмар охотно выполнял эту работу? - Думаю, нет. Но он никогда не выказывал отвращения к ней. Он был хорошим солярианином. - Скажите, Клариса, вам нравился покойный Дельмар? Каким он был человеком? - Патрон всегда думал о деле, был очень подтянут и сух, не разрешал себе и другим никаких вольностей. С ним все чувствовали себя на официальной ноге. - А это необычно? - Да, пожалуй... Конечно, в идеале все должны быть такими. Но это не всегда получается, в особенности при телеконтактах. Словом, он был, повторяю, хорошим солярианином, - сухо ответила она. - Вы назвали свое дело фермой, и вы упомянули детей. Вы, что, занимаетесь здесь воспитанием? - К нам попадают человеческие эмбрионы со всей планеты. - То есть как это - эмбрионы? - Очень просто, ровно через месяц после зачатия. Хотите взглянуть? - Да, - коротко ответил Бейли. На обычно бесстрастном лице Бейли появилось выражение изумления, когда они подошли к стеклянным дверям огромного помещения, в котором длинными рядами стояли прозрачные баки, наполненные какой-то жидкостью. В этой жидкости плавали крошечные создания, из которых в будущем должны были получиться люди. Температура, влажность воздуха и состав жидкости - все, он был совершенно уверен, - идеально соответствовали наиболее благоприятным условиям, при которых стимулируется рост живых существ. "Жизнь продолжается и здесь", - подумал Бейли, со странным чувством глядя на крошечные существа меньше половины его кулака, с непропорциональными черепами, крошечными ручками и ножками и рудиментарными хвостиками. - Ну, инспектор, как вам это нравится? - раздался голос Кларисы. Вместо ответа Бейли спросил: - У вас только одно такое учреждение на всей планете? - Одно, и этого вполне достаточно для того, чтобы поддерживать необходимый прирост населения. Бейли взглянул на роботов, толпившихся около бачков с эмбрионами. Они останавливались около каждого, бесшумно и ловко проверяя показатели и добавляя в раствор необходимые вещества. - Кто оперирует матерей? - неожиданно спросил Бейли. - Медики. - А почему не оперируют роботы? - Не думаю, чтобы робот смог перенести такой эксперимент без повреждений. Резать человеческое тело - непереносимое переживание для позитронного мозга. Медикам приходиться мириться с личным присутствием пациентов и с необходимостью прикасаться к ним. - Однако роботы, как я вижу, выхаживают эмбрионов. Вы или доктор Дельмар когда-нибудь вмешивались в их действия? - Да, иногда приходится. Например, когда развитие зародыша идет ненормально. В таких случаях, когда стоит вопрос о человеческой жизни, роботам доверять нельзя. Бейли понимающе кивнул. - Ага! Вы боитесь, что робот примет неправильное решение, и в результате погибнет человеческое существо, не так ли? - Как раз наоборот, имеется опасность того, что робот переоценит человеческую жизнь и сохранит ее тому, кому не следует. - На лице молодой женщины появилось непреклонно-жестокое выражение. - Нам доверено вырастить здоровых полноценных детей, понимаете, инспектор, полноценных? Даже при самом тщательном генетическом анализе и отборе родителей нет уверенности в том, что комбинации генов окажутся благоприятными для потомства, не говоря уже о возможности мутации. Мутации, или скачкообразное развитие наследственного признака, - наша главная забота. Хотя и крайне редко, но они бывают, и тогда нам приходится принимать решение. Клариса замолчала. Бейли тоже молчал. Затем одна медленно двинулась вдоль коридора, и он последовал за ней. - Теперь я покажу вам комнаты детей и подростков, - сказала она, - дети и подростки представляют гораздо большую проблему для нас, чем зародыши. В обращении с ними мы можем полагаться на роботов только в ограниченной мере. - Почему? - Если бы вы имели дело с роботами, вы бы не спрашивали. Все дело опять-таки в Первом Законе. Не думайте, дети чуть ли не с пеленок отлично разбираются во всем. Я сама видела, как трехлетний малыш держал около дюжины роботов в неподвижности только потому, что он лепетал: "Вы сделаете мне больно, вы сделаете мне больно". Нужно быть крайне совершенным роботом, чтобы понять, что ребенок намеренно лжет. Надо очень умело управлять роботами, чтобы они умели эффективно справляться с детьми и их капризами. - Ну, а вам приходится обращаться с детьми? - К сожалению, да. - Клариса с отвращением передернула плечами, потом повернулась к Бейли и неожиданно сказала: - Я уверена, что все ваши поиски закончатся на Гладии Дельмар. Вам придется признать, что она и есть убийца. - Вот я не уверен в этом, - спокойно ответил детектив. - Кто же еще, по-вашему, мог быть убийцей? - Имеются разные варианты, милая Клариса. - Например? - Например, вы... Реакция молодой женщины удивила Бейли. Она громко расхохоталась. Она смеялась все громче и громче, пока не стала задыхаться от смеха. Наконец она откинулась в кресле и утерла глаза. - Нет, нет, не подходите ближе, - прошептала она, чуть дыша. - Со мной все в полном порядке. - Разве мое предположение так уж смешно? - сухо спросил Бейли. Клариса попыталась что-то сказать, но снова рассмеялась. - О, вы, землянин. Да как же я могла бы быть убийцей? - наконец выговорила она. - Вы достаточно хорошо знали Дельмара... его привычки... вы могли все учесть, все подготовить. - О, небеса! И вы предполагаете, что я могла бы подойти к нему? Настолько близко, чтобы ударить его по голове? Вы ничего, решительно ничего не понимаете, инспектор. Бейли почувствовал, что краснеет. - А почему вы не могли бы приблизиться к нему, Клариса? - отрывисто спросил он. - У вас ведь есть практика личного общения с человеческими существами, не так ли? - Да, но только с детьми. - Одно ведет к другому. Ведь вы же терпите мое присутствие. - Да, но на расстоянии десяти метров, - презрительно ответила солярианка. - Однако только что один из ваших соотечественников чуть было не упал в обморок только потому, что я недолгое время находился в одной комнате с ним. Примерно на таком же расстоянии! - воскликнул детектив. Клариса сразу стала серьезной. - Я хотела бы обратить ваше внимание, инспектор, на следующее, - сейчас в голосе молодой женщины не было ни малейших признаков веселости. - Дело совершенно не в том, могу ли я перенести чье-либо присутствие. Постарайтесь понять, что Рикэн Дельмар был человеком исключительно традиционным и пунктуальным в соблюдении наших обычаев. Именно Дельмар не допустил бы личного присутствия кого бы то ни было. Он был почти таким же традиционным, как сам правитель доктор Либиг. - А что это за правитель - доктор Либиг? Клариса пожала плечами. - Один из немногих ныне живущих гениев. Он наш главный роботехник. Доктор Либиг работал над созданием моделей новых роботов совместно с Рикэном Дельмаром. - Однако именно у вас могла быть определенная причина желать смерти Дельмара. - Причина? Но какая? - Теперь вы стали во главе всего вашего дела, вы повысились в должности, - ответил Бейли. - Да кому же на Солярии нужно это повышение? Кто на Солярии пожелал бы заниматься такой работой? Как раз наоборот. У меня были причины желать, чтобы Дельмар жил вечно. Тогда у меня бы была надежда выбраться отсюда. Я ожидала, что вы придумаете нечто более убедительное, землянин. Бейли неуверенно почесал нос. Он увидел правоту своей собеседницы. Клариса торжествующе взглянула на собеседника. - Ну, а теперь не хотите ли вы взглянуть на наших детей? - спросила она. - Благодарю вас, с удовольствием, - ответил Бейли. Они томительно долго шли по бесконечным коридорам. Очевидно, здание, в котором они находились, было грандиозным. В залах, через которые они проходили, они увидели десятки розовощеких малышей. Некоторые из них ели с помощью роботов, другие играли, визжали, бегали и дрались, как все дети Вселенной. - В этом возрасте они не так уж плохи, - ворчливо заметила провожатая Бейли, - но требуют наблюдения невероятного количества роботов. - Да, потребность во внимании и ласке свойственна детям. С этим трудно бороться, - заметил Бейли. Клариса поморщилась и неохотно процедила: - Да, дети требуют персонального влияния. - Меня удивляет, - заметил Бейли, - что роботы могут удовлетворять потребности детей в ласке и нежности. Клариса резко повернулась к нему. - О небеса! Послушайте, землянин, если вы нарочно стараетесь дразнить меня, все равно у вас ничего не выйдет. Я не выйду из себя. - Дразнить вас? О дьявол! Я и не думал. - Я так же, как и вы, могу произнести слово: "нежность". Если вы хотите услышать другое непристойное слово, то я его могу произнести: любовь, любовь. Слышали? А теперь потрудитесь вести себя прилично. Бейли решил не затрагивать данной темы. - Значит, роботы в состоянии опекать детей достаточно успешно? - Конечно. Робот составляет хорошую компанию малышу, которому безразлично, что это всего лишь робот. Но после трех лет и до десяти появляются более сложные проблемы. - Какие же? - В этом возрасте дети требуют совместных игр. Они не желают обходиться друг без друга. - Ну и вы разрешаете им такое кощунство? - Приходится. Но даже в этих случаях мы не забываем о своих целях - готовить детей к жизни взрослых граждан Солярии. У каждого из детей отдельная комната. Каждый день определенное время отводится на то, чтобы они пребывали в одиночестве, и с годами это время увеличивается. К десяти годам ребенок уже в состоянии хотя бы некоторое время обращаться с другими детьми при помощи телеконтактов. - Меня поражает, что вам так успешно удается бороться с врожденным инстинктом... - начал Бейли. - Каким инстинктом? - перебила его Клариса. - Инстинктом общения с себе подобными, свойственными всем людям. Вы же сами признаете, что дети в определенном возрасте настаивают на совместных играх. - Но какой же это инстинкт? - пожала плечами молодая женщина. - О небеса! Мало ли что свойственно ребенку? Дети, например, боятся машины. А вы боитесь? Нет такого вредного инстинкта, который нельзя было бы подавить соответствующим разумным воспитанием. Но сколько это требует вреда, о небеса! У патрона была замечательная идея. Он мечтал о создании таких роботов, которые сами могли бы дисциплинировать и наказывать детей, не выходя при этом из строя. А почему бы и нет? Строгая дисциплина сегодня необходима для достижения лучшей жизни завтра - в сущности это и есть истинное выражение Первого Закона. Только бы научить роботов понимать это! Вот в чем проблема. - А таких роботов еще не существует? Клариса покачала головой. - Пока, увы, нет. Но Дельмар и Либиг напряженно работали над их созданием. - А был ли Дельмар достаточно опытным роботехником для того, чтобы лично проводить эксперименты с роботами? - О да, он часто этим занимался. - Вы не знаете, не находился ли у него в лаборатории робот новой системы в момент убийства? - Мне говорили, что какой-то робот там был. - А вы знаете, какая именно модель? - Вам следует узнать это у самого Либига. Клариса взглянула на часы. - А сейчас время игр у детей постарше. Пойдемте в сад, вы увидите их всех сразу. - Попробую, - нерешительно сказал Бейли. - Я только не уверен, что долго выдержу. - Ах, да, я все забываю, что вы - землянин. Может быть, вам вообще не стоит выходить на воздух? - Нет, пойдемте. - Бейли сумел изобразить подобие улыбки. - Пора привыкнуть к вашему образу жизни. Дул сильный ветер, настолько сильный, что было трудно дышать. Ощущение ветра, ощущение собственной одежды и волос, развевающихся на ветру, заставило Бейли дрожать с ног до головы. Глазам было больно глядеть на яркое голубое небо и зелень вокруг. Единственным успокоением служила ровная тропинка, по которой он шагал, стараясь не поднимать взора. И все же это было достижением, он уже был в состоянии подавить непреодолимое желание убежать, скрыться от всего этого. Он проходил мимо дерева. Подумать только, живое дерево!.. Он протянул руку и осторожно коснулся его шершавой коры. На зеленые шуршащие листья он не смел взглянуть. - Ну, как вы? - послышался голос Кларисы, находившейся на некотором расстоянии от него. - Все в порядке, - деланно бодро ответил Бейли. - Отсюда вы увидите, как дети бегают и играют. Роботы организовали для них какую-то игру, но следят на этим в оба. Маленькие животные в пылу игры могут выколоть друг другу глаза или сделать еще что-либо в этом роде. При личном общении все может случиться, не так ли? Бейли с трудом оторвал глаза от тропинки и взглянул на лужайку. Там вдалеке виднелись маленькие фигурки мальчиков и девочек. Они с криком гонялись друг за другом. Между ними двигались ловкие фигуры механических нянек. - Им нравится эта дикость, - неодобрительно заметила Клариса, - носиться взад-вперед, визжать, падать, снова вскакивать, касаться друг друга... О небеса! Когда эти маленькие животные поймут, что пора стать нормальными людьми! - Куда потом направляются ваши дети? - В свои поместья. Число умирающих на нашей планете фактически равно числу вступающих в жизнь. - Они будут жить в поместьях своих родителей? - О небеса! Конечно, нет. Было бы странным совпадением, если бы родители умерли как раз в тот момент, когда ребенок становится взрослым. Каждый из них занимает пустующее поместье. Кроме того, они не осведомлены, кто именно их родители. - Разве родители никогда не навещаю своих детей? - У вас какой-то извращенный ум, инспектор. Ну почему родителям может прийти в голову такая странная вещь? Ну вот, один из них свалился и, наверное, плачет! - воскликнула она. К упавшему ребенку уже подбегал робот. - Сейчас он посмотрит, что с малышом. Если что-нибудь серьезное, вызовут меня. Надеюсь, что обойдутся без моего вмешательства, - заметила Клариса нервно. У Бейли снова начала кружиться голова. Оглянувшись, он заметил неподалеку группу из трех деревьев, образующую тенистый свод. Он медленно двинулся к этим деревьям. С дрожью шагая по омерзительно мягкой зеленой траве, напоминающей своей мягкостью запах гниющее мясо, он закрыл глаза и, дойдя до свода деревьев, облокотился о ствол одного из них и глубоко вздохнул. Сквозь верхушки деревьев на него падали только отдельные блики ослепительного солнца, безжалостно сверкавшего высоко в небе. Клариса издалека наблюдала за ним, затем несколько приблизилась. - Я немножко постою здесь! - крикнул Бейли. - Ладно, - ответила она. - Скажите, пожалуйста, когда и где молодые люди знакомятся друг с другом? - отдышавшись, спросил Бейли. - Не понимаю вас. - Когда они ухаживают друг с другом? - То есть как ухаживают? - Ну, перед тем, как поженятся. - Все решается генетический анализ, - невозмутимо ответила Клариса. - Самый разумный способ, не правда ли? - А что, если им не нравятся назначенные партнеры? - Какое это имеет значение? Раз генетическое исследование указывает на целесообразность союза, значит, остальное несущественно... - Понимаю, - ответил Бейли и вздохнул. По-видимому, дальнейшее пребывание здесь ничего больше ему не даст. Ему захотелось поскорее расстаться с Кларисой и с идеально организованным фетальным предприятием. Он только открыл рот, чтобы попросить провести его в дом, как вдруг молодая женщина громко воскликнула: - Эй, ты, там, что ты собираешься делать? - И еще громче: - Эй, землянин! Берегитесь!.. Но Бейли не расслышал слов. Он только услышал ужас в его голосе и оглянулся со страхом. Синева неба, сияние солнца, шелестящий ветер - все это окончательно доконало его. Уже теряя сознание, Бейли услышал жужжащий звук над головой. Со стоном он, как подкошенный, рухнул на траву. Когда Бейли открыл глаза (наверное, прошло всего лишь несколько мгновений), он услышал, как Клариса сурово отчитывала какого-то мальчугана, стоявшего на некотором расстоянии от него. В руках мальчика был какой-то странный предмет. Неподалеку стоял робот. Тяжело дыша, Бейли с трудом поднялся на ноги. В стволе дерева около которого он недавно стоял, поблескивал какой-то металлический предмет. Стрела! Бейли вытащил ее и осмотрел, но не коснулся заостренного конца. С трудом он заставил себя двинуться по направлению к Кларисе. Она повернулась к нему, ее лицо было красным и взволнованным. - Какой-то несчастный случай! - воскликнула она. - Вы не ранены? - Нет, но откуда взялась эта штука? - он показал ей стрелу. - Это я выпустил ее из лука, вот так, - нагло вмешался мальчуган и пустил в воздух такую же стрелу. У мальчика были пушистые светлые волосы и гибкое ловкое тело. - Ты будешь строго наказан за это. А теперь уходи отсюда, - сурово обратилась к нему Клариса. - Нет, нет, постой, - воскликнул Бейли. Он потер ушибленное при падении колено и обратился к мальчику. - Как тебя зовут? - Бик, - небрежно ответил маленький сорванец. - Ты пустил эту стрелу в меня, Бик? Бик пожал плечами. - Ну, конечно, я целился в вас. - Я вам сейчас объясню, - поспешно заговорила Клариса, - дело в том, что стрельба из лука поощряется у нас. Это полезное упражнение, и оно не требует личных контактов. Очевидно, они привыкли в качестве мишени использовать роботов. Я уверена, что мальчик принял вас за робота. Бейли внимательно слушал. Кое-что начинало проясняться в его мозгу. Его продолговатое лицо нахмурилось, лоб пересекла глубокая морщина. - Ты действительно думал, что я робот, Бик? - обратился он к мальчику. - Нет, - ответил тот, - я знал, что вы землянин. - Ладно. Можешь идти, Бик. Маленький солярианин повернулся и, насвистывая, побежал по дорожке. Бейли повернулся к роботу. - Послушай, парень, откуда Бик узнал, что я землянин? - Я сказал ему, господин, что вы землянин. - Ты объяснил ему, что такое землянин. - Да, господин. - И что же ты ему сказал? - Я сказал ему, что землянин - это человеческое существо низшего сорта, которое не следует пускать на Солярию, так как своим дыханием оно может заразить всех соляриан. - А кто тебе, парень, это сказал? Робот молчал. - Ты знаешь, от кого услышал это? - повторил вопрос Бейли. - Нет, господин, не знаю. Эта информация заложена в моем запоминающем устройстве. - Итак, ты сообщил мальчику, что я низшее существо, распространяющее заразу, и он тут же выстрелил в меня? Почему ты не остановил его? - Я не успел, господин. Я не должен допускать, чтобы человеческому существу был причинен вред. Это Первый Закон. Но Бик действовал быстро, и я не успел помешать ему. - Наверное, тебе потребовалось время, чтобы рассчитать, должен ли прийти на помощь землянину, рискуя причинить некоторую боль маленькому солярианину. А тем временем Бик воспользовался твоей медлительностью. - Это так, господин. - Что ты делал около Бика? - Я нес стрелы. - Покажи-ка мне их. Робот протянул дюжину стрел. Бейли осмотрел их все по очереди, а затем снова обратился к роботу. - Почему ты подал ему именно эту стрелу? - Я должен был подать первую стрелу с черным оперением, господин. - Почему? Робот с удивлением воззрился на Бейли. - Так значилось в моем запоминающем устройстве. - Скажи, этот Бик самый искусный стрелок среди всех ваших детей? Робот наклонил голову. - Да, господин, он наш лучший стрелок из лука. Клариса замерла на месте. - Как вы догадались? - взволнованно воскликнула она. - Это очевидно, - сухо ответил детектив, - посмотрите на эту стрелу с черным оперением и сравните ее с остальными. Только на ней один кончик смазан чем-то жирным, не так ли? Так вот, хотя это звучит несколько мелодраматично, Клариса, но я все-таки могу утверждать, что ваш окрик спас мне жизнь. Стрела, которая чуть было не попала в меня, отравлена. - О небеса! Это невозможно, совершенно невозможно! - вскричала молодая женщина. - Тем не менее это так. Попробуйте оцарапать кончиком стрелы какое-нибудь животное, и вы увидите, что с ним произойдет. - Вас хотели убить? Но зачем? И кому на свете надо было?.. - начала Клариса. - Зачем - я знаю, - резко прервал Бейли. - Но вопрос, кому это надо. Земля закружилась перед глазами Бейли. Он почувствовал нарастающий гнев, швырнул стрелу к ногам Кларисы и громко закричал: - Раз вы не хотите проверить мои слова, срочно уничтожить ее. Иначе с кем-нибудь из ваших детей случиться несчастье. - Все это ужасно! - воскликнула Клариса. В смятении она даже забыла о соблюдении дистанции и подошла слишком близко к Бейли. - Сначала убивают патрона. Потом отравляют Груэра, пытаются убить вас. У нас на Солярии нет и не может быть причин для насилия. У нас есть все, что нам нужно. Подождите... - Лицо Кларисы прояснилось, - послушайте, эта стрела не могла быть отравлена. Вы не сможете убедить меня в этом. - Интересно, почему? - А вот почему. Рядом с Диком находился робот. Робот никогда не позволил бы нанести вред человеческому существу. Первый Закон роботехники запрещает это. - Чем спорить со мной, исследуйте стрелу, и вы убедитесь в моей правоте. В голосе землянина звучала такая непоколебимая уверенность, что молодая женщина умолкла. - Ну, а теперь вы по-прежнему уверены в том, что Гладия Дельмар виновна в смерти своего мужа? - спросил Бейли. - Она была единственным живым существом, находившимся около него. - Ага. А вот вы тоже единственное существо здесь, не считая детей, разумеется, и вы были около меня в тот момент, когда меня чуть не убили, не так ли? - Я не имею ничего общего с этим делом, - решительно заявила Клариса. - Вполне вероятно. Но так же вероятно, что и Гладия Дельмар невиновна. Ну, хватит об этом. Могу ли я воспользоваться вашим аппаратом для телеконтактов? - Да, конечно. Бейли точно знал, с кем ему нужно побеседовать. И это была вовсе не Гладия Дельмар. Тем более он был удивлен, когда он услышал свой собственный голос, произносящий: - Парень, мне нужно установить контакт с госпожой Гладией Дельмар. Бейли молча следил за манипуляциями робота, устанавливающего контакт. Может здесь, этот импульс возник просто потому, что у него остались неприятные воспоминания о последней встрече с Гладией. А может быть, он устал от общества Кларисы, ее безапелляционных суждений и преклонения перед мудростью солярианских обычаев... Так или иначе, но внезапно Гладия возникла перед ним. Она сидела в большом кресле и казалось в нем совсем маленькой и беззащитной. Ее волосы были собраны на затылке в большой пучок, в ушах были длинные блестящие серьги. Гладкое платье плотно облегало ее фигуру. - Я рада, что вижу вас, Илайдж, - сказала она тихо, - я пыталась найти вас. - Доброе утро, Гладия, - приветствовал ее Бейли. - А зачем я был нужен вам? - Я хотела извиниться за мое поведение во время нашего последнего разговора. Но мистер Оливо не знал, где вы находитесь. Перед мысленным взором Бейли промелькнула фигура Дэниела, которого неусыпно стерегут всевидящие роботы, и он усмехнулся про себя. - Ладно, примерно через полчаса я прибуду к вам. - Да, конечно... то есть как "прибудете ко мне"? - испуганно воскликнула она. - Я должен встретиться с вами лично, - решительно заявил Бейли. Глаза Гладии расширились от ужаса, ее пальцы впились в мягкий белый пластик подлокотников кресла. - Зачем? - пролепетала она. - Это совершенно необходимо. А пока скажите мне, кто работал с вашим мужем над созданием новых моделей роботов? - Джотан Либиг, - сразу ответила Гладия, - он мой хороший друг. - Неужели? - резко спросил Бейли. Гладия взглянула на него испуганно. - Может быть, мне не следовало говорить этого? - тихо спросила она. - Нет, почему же... особенно, если это правда. - Я всегда боюсь сказать что-нибудь не то... что-нибудь такое, после чего люди решат, что... в общем, я хочу сказать, что очень тяжело, когда все вокруг уверены, что ты в чем-то виновата. - Не надо расстраиваться, Гладия. Лучше скажите, каким образом этот Либиг оказался вашим другом? - Я и сама не знаю. Он живет в соседнем со мной поместье. Мы с ним много беседуем и гуляем. Во всяком случае раньше... до... - она запуталась. - Гуляете? - Ах, я все время забываю, что вы - землянин. Конечно, каждый гуляет по своему поместью, но мы устанавливаем телеконтакт в движении, и нам кажется, что мы находимся рядом. Вдруг она рассмеялась. - Бедный Джотан, - пробормотал она сквозь смех. - Почему "бедный"? - Если бы мы оказались действительно рядом, я думаю, он бы умер от ужаса. - Почему? - Джонатан в таких вопросах ужасно чувствителен. Он говорил мне, что уже с пяти лет перестал лично встречаться с людьми. Признавал только телеконтакты. Рикэн, - она запнулась, потом продолжала, - Рикэн, мой муж, раньше восхищался Джотаном. Рикэн говорил, что в нем видны черты человека будущего. А вы согласны с этим, Илайдж? - Я не являюсь авторитетом в данном вопросе, - сухо ответил Бейли. - В своем отвращении к личным встречам Джотан дошел до того, что наотрез отказался вступить в брак. Рикэн спорил с ним, доказывал, что его поведение антиобщественно, что его превосходные гены следует использовать в общем котле населения планеты. Но напрасно. Джотан не поддавался на уговоры. - А разве он имеет право отказываться, если ему предписана женитьба? - Не-ет, не совсем, - неуверенно ответила Гладия. - Но видите ли, Джотан - великий роботехник, а на Солярии такие люди ценятся. Но, кстати, Рикэн собирался прервать совместную работу с Джотаном. Незадолго до смерти он сказал мне, что Джотан - плохой солярианин. - Вы не знаете, почему ваш муж вдруг начал считать Либига плохим солярианином? Возможно, из-за нежелания вступить в брак? - Рикэн всегда говорил, что брак - самое тяжелое испытание в жизни человека, но через это испытание должен пройти каждый солярианин, если ему это предписано. - Ну, а вы какого мнения? - О чем, Илайдж? - Вы тоже считаете, что брак - самое тяжелое испытание в жизни человека? Вся кровь отхлынула от лица Гладии. Ее голос был еле слышен, когда она пробормотала: - Я никогда не думала о таких вещах. - Вы говорили, что раньше гуляли с Либигом, а теперь? Гладия покачала головой. - Нет, сейчас мы даже не беседуем, - грустно ответила она. - После смерти вашего мужа? - Нет, еще раньше. - Возможно, ваш супруг был недоволен вашей дружбой с Либигом и приказал ему прекратить оказывать вам внимание? Гладия изумленно взглянула на своего собеседника. - С чего бы Рикэн стал мне приказывать? Разве Либиг не такой же правитель, как Дельмар, и должен выслушивать чьи-либо приказы? Бейли переменил тему разговора. - Вот что, Гладия. Сейчас я должен поговорить с Либигом, потом я снова свяжусь с вами.

    ИЛАЙДЖ БЕЙЛИ ВСТУПАЕТ В СПОР С РОБОТЕХНИКОМ

В установлении контакта с Либигом была некоторая задержка, и Бейли, почувствовал голод, приказал роботу подать сандвичи с молоком. Сандвичи были в фабричной упаковке, молоко - в пластиковом контейнере. Бейли, решив соблюдать осторожность, перед едой внимательно осмотрел печать на упаковке. Затем он медленно откусил бутерброд и отпил глоток молока. Как будто все было порядке... Но, - подумал он мрачно, - существуют яды без всякого вкуса и запаха, яды замедленно действия... Он отмахнулся от неприятных мыслей и приступил к еде. До сих пор, - думал он, - убийство или попытки убийства совершались весьма примитивными способами: удар по голове, отравленная стрела... К нему приблизился робот. - Правитель доктор Либиг сказал, господин, чтобы вы вызвали его завтра. Сегодня он занят важными делами. Бейли вскочил так, что стул с грохотом покатился по полу. - Скажи этому типу!.. - заорал он громовым голосом, но сразу осекся. Какой смысл кричать на робота? - Передай твоему господину, - заговорил Бейли осторожно, - что я занять расследованием убийства его соотечественника и коллеги. Передай ему, что мне некогда ждать, пока он закончит свои дела. Передай ему также, что если в течение пяти минут он не появится передо мной на экране, то я сяду в самолет и меньше чем через полчаса нанесу ему личный визит. У меня есть на это специальное разрешение. Ты понял меня, парень? Личный визит, так и скажи. Робот удалился, а Бейли обратился к прерванной еде. Пять минут еще не истекло, а на Бейли с экрана гневно взирал сам Либиг. Он был худощавым человеком со странным отсутствующим и в то же время напряженным выражением темных глаз. Правое веко у него подергивалось в нервном тике. Сейчас его глаза сверкали, а лицо дрожало от негодования. - Это вы - землянин? - спросил он. - Я полицейский инспектор класса С-7. Меня зовут Илайдж Бейли. Прибыл с Земли для расследования обстоятельств убийства правителя Рикэна Дельмара. А как ваше имя? - Я - доктор Джотан Либиг. Почему вы помешали мне работать? - Я хочу задать вам несколько вопросов, доктор Либиг. Скажите, вы были близким другом покойного Рикэна Дельмара? Рука Либига вдруг сжалась в кулак, и он поспешно встал со своего места. Пройдясь по комнате, он остановился и медленно, раздельно промолвил: - Вы находитесь на Солярии против моей воли. Мне не о чем с вами говорить. Немедленно прервать контакт, - обратился он к невидимому роботу. - Нет, погодите. - Бейли повысил голос. - Вы думаете, я шутил, когда грозил вам личной встречей? Я явлюсь к вам и заставлю вас отвечать на мои вопросы. - Вы - грязное животное! - вскричал спейсер, его темные глаза метали молнии. - Пусть так, но я выполню свою угрозу. - О Великая Галактика! Если только вы посмеете явиться в мое имение, я... - Убьете меня? - поднял брови Бейли. - Интересно, вы часто угрожаете убийством? - Я ничего подобного не сказал. - Вот так-то лучше. А теперь поговорим о деле. Мы и так потратили много времени зря. Вы были тесно связаны по работе с покойным Дельмаром? Голова солярианина опустилась, а плечи поникли. Но через мгновение он снова взглянул на землянина, и было видно, что он полностью взял себя в руки и даже бесцветно улыбался. - Да, в достаточной мере. - Дельмар, кажется, интересовался новыми моделями роботов? - Да. - Какими именно? - А вы понимаете что-либо в роботехнике? - Нет. Постарайтесь объяснить популярно... - Сомневаюсь, что сумею. - Попытайтесь. Например, я знаю, что Дельмар хотел создать модели роботов, которые умели бы наказывать провинившихся детей. Что это означает? Либиг презрительно поднял брови и сухо ответил: - Говоря просто, без деталей, это означает, что следует усилить сигнал, управляющий реакцией на контуре... - Непонятно, - прервал его Бейли. - В целом это означает, что должно быть проведено некоторое ослабление Первого Закона роботехники. - Почему? Ведь ребенка приучают к дисциплине для его же собственного блага в будущем. - Ах, в будущем! - Либиг выпрямился, его глаза блеснули. - Вы думаете, это так просто. Как вы полагаете, много ли найдется людей, согласных претерпеть даже незначительные неудобства для своего блага в будущем, а? - Либиг говорил со страстью. Видимо, тема увлекала его, и он забыл о своем собеседнике. - Знаете ли вы, сколько трудов надо положить на то, чтобы внушить ребенку - то, что вкусно сейчас, означает боль в животе завтра, и наоборот. А вы хотите, чтобы робот осознал это? Задача состоит в том, чтобы научиться противодействовать разрушению позитронного мозга, которое имеет место, если робот причиняет какую-либо неприятность или боль человеческому существу. Возможно, при этом придется пожертвовать и другими качествами робота. Мы далеко еще не достигли вершин роботехники. Мы не умеем делать универсальных роботов, снабженных целым набором различных взаимозаменяемых конечностей, могущих выполнять все виды работ - от изготовления ювелирных изделий до поднятия тяжестей. А наши космические корабли! До сих пор ими управляют люди. Роботический мозг, находящийся в тисках трех законов, не может правильно прореагировать на все возможные неожиданности, которые могут встретиться в космосе или на других обитаемых Мирах. - Значит, пока вам еще не удалось создать таких роботов? - с интересом спросил Бейли. - Нет, пока я еще не решил этой проблемы. А если не сумел я, то вряд ли сумеет кто-нибудь другой во Вселенной. - Доктор Либиг, - начал Бейли, и голос его звучал совершенно ровно, - я должен предупредить вас, что собираюсь серьезно заняться проблемами роботехники. И прошу вас оказать мне помощь. Либиг яростно замотал головой. Нервное подергивание века стало еще заметнее, когда он заговорил. - Вы должны понять, что изучение роботехники - длительный процесс. А у меня совершенно нет времени. - И все же вам придется подучить меня. Что касается времени, что целесообразнее, как мне кажется, проводить наши занятия в непосредственной близости друг от друга. Я - землянин, и мне легче понимать и усваивать при личном общении. - Вкусы землянина меня не касаются. Личные встречи абсолютно исключены. - Вся фигура Либига, даже его голос выражали крайнюю степень нервного напряжения. - Мне кажется, вы перемените свое мнение после того, как узнаете, о чем именно я хотел бы проконсультироваться у вас. - Ничто на свете не изменит моего мнения, - упрямо сжимая губы, повторил роботехник. - Вы так думаете? Так вот что я вам скажу! Я считаю, что в вашей работе по усовершенствованию позитронного мозга Первый Закон роботехники намеренно искажается. Либиг нервно вскричал. - О Великая Галактика! Искажается! Но зачем? Вы просто сумасшедший! - вскричал он. - Зачем? А вот зачем. Для того, чтобы, - голос детектива звучал несколько торжественно, - для того, чтобы скрыть тот факт, что робот в состоянии совершить убийство.

    ИЛАЙДЖ БЕЙЛИ ПОЛУЧАЕТ НОВЫЕ СВЕДЕНИЯ

На лице Либига появилось некоторое подобие улыбки, похожее на гримасу. - Не говорите такой чепухи, землянин, - сказал он спокойно. - Никогда так не говорите. Потеря доверия к роботам означала бы катастрофу для человечества. Либиг говорил так, как будто он читал нотацию избалованному ребенку. Но за его внешним спокойствием скрывалась ярость и гнев, которые он, очевидно, опасался обрушить на землянина. Помолчав, он добавил: - Вы знакомы с историей роботехники? - Немного. - Знаете ли вы, что развитие роботехники началось с комплекса недоверия? Люди не доверяли роботам, боялись их. Роботехника была чуть ли не подпольной наукой. Затем были разработаны Три Закона роботехники, и постепенно начал исчезать страх перед роботами. Но даже и тогда на вашей планете роботехника не получила должного развития. Первые спейсеры покинули Землю главным образом для того, чтобы получить возможность создать такое общество, где роботы избавят человека от необходимости повседневно трудиться. Но страх перед роботами еще не исчез окончательно в сердцах людей. И этот страх может снова вернуться. - Поэтому вы, роботехник, пытаетесь скрыть от людей некоторые факты? Например, то, что Первый Закон роботы могут понимать по разному? - Вы ненормальны, а все ваши рассуждения просто бессмысленны. - Ну что ж, может быть, мы обсудим все проблемы несколько подробнее при личной встрече? Худое лицо Либига исказилось. - Нет, ни за что. - В таком случае, прощайте, доктор Либиг. Я думаю, что другие спейсеры окажутся сговорчивее и внимательно выслушают меня. - Стойте. О Великая Галактика! Подождите, говорю вам! - в волнении воскликнул солярианин. - Личная встреча, а? Либиг поднял обе руки кверху, затем беспомощно уронил их. Он полузакрыл глаза, будто бы прислушиваясь к чему-то, происходящему в нем. - Согласны? - настойчиво переспросил землянин. Либиг глубоко вздохнул и покачал головой. - Не могу, - сдавленно проговорил он, - не могу, делайте, что хотите. - Он закрыл лицо трясущимися руками и отвернулся от Бейли. С минуту Бейли наблюдал за ним, а потом спокойно промолвил: - Ну, что ж, в таком случае давайте побеседуем так. - Хорошо, но извините меня, я вернусь через несколько минут, - прошептал солярианин. Когда Бейли возвратился в помещение, где он беседовал с Либигом, он увидел по-прежнему пустую комнату и стул, на котором ранее сидел роботехник. Его самого еще не было, однако ждать пришлось недолго. Через несколько мгновений появился Либиг и фокусировка переместилась на него. Сейчас он выглядел совершенно иначе. Его волосы были гладко причесаны, на нем был другой костюм из красивой переливающейся ткани. "Видимо, великий доктор Либиг сумел взять себя в руки", - подумал Бейли. - Итак, что вы хотели узнать относительно Первого Закона? - ровным голосом спросил спейсер. - Нас никто не услышит? - Нет, я позаботился об этом. Бейли кивнул. - Разрешите, я процитирую Первый Закон. - Едва ли я нуждаюсь в этом. - Я знаю, но все же мне хотелось бы повторить его. "Робот не смеет делать ничего, что может причинить вред человеческом существу, а также своей пассивностью допустить, чтобы человеческому существу был причинен какой-либо вред". - Ну, и что же? - Когда я прибыл на Солярию, меня поместили в закрытую машину и повезли к месту моего назначения. Так как я - землянин и плохо переношу вред открытого пространства, то... - Я знаю, - нетерпеливо прервал солярианин, - но при чем тут... - Вы, возможно, и знаете, - в свою очередь прервал его детектив, - но робот, который вел машину, не знал. Я приказал поднять верх машины, и он сразу же повиновался. Второй Закон: "Робот обязан точно и быстро повиноваться приказанию человека". Конечно, мне стало нехорошо, и я пришел в себя только после того, как верх машины был опущен. Разве при этом робот не причинил мне вред? - По вашему же приказанию, - отпарировал роботехник. - Разрешите мне процитировать Второй Закон полностью. "Робот обязан точно и быстро повиноваться приказам, полученных от человеческих существ, за исключением тех случаев, когда подобные приказы не вступают в противоречие с Первым Законом". Следовательно, в моем случае робот не должен был выполнить приказ. - Чепуха! Робот не располагает сведениями о... - Либиг слегка запнулся. Бейли наклонился вперед, его глаза блеснули. - Ага! А теперь попробуем воспроизвести Первый Закон в его правильном виде. "Робот ни при каких обстоятельствах не смеет делать ничего что может, _н_а_с_к_о_л_ь_к_о _е_м_у _и_з_в_е_с_т_н_о_, причинить вред человеческому существу или своей пассивностью допустить, чтобы человеческому существу был причинен какой-либо вред". - Но это само собой разумеется. - Далеко не всегда. Обычные люди, например, у вас на Солярии слабо разбираются в роботехнике и умеют лишь командовать роботами. Иначе они давно бы поняли, что роботы могут нарушить Первый Закон и причинить любые бедствия. По крайней мере, если ими будет руководить преступный ум. Либиг побледнел. - Сумасшествие, безумие, - в волнении прошептал он. - Видите ли, - Бейли не смотрел сейчас на своего собеседника, он внимательно изучал кончики своих пальцев, - я полагаю, что робот обязан выполнить любой приказ, если, по его разумению, этот приказ не может принести вред человеческому существу, не так ли? - Да, разумеется. - Хорошо. А другой робот должен сделать то же, получив столь же невинное и безвредное, с его точки зрения, поручение, правильно? - Ну? - А что если два приказа, каждый из которых совершенно невинен, вместе образуют преступление? - Что такое? - Лицо Либига приобрело землистый оттенок. - Я хотел бы услышать мнение специалиста, - невозмутимо продолжал Илайдж Бейли, - мой случай, конечно, гипотетический. Предположим, некий человек говорит роботу: налей немного этой жидкости в стакан с водой, который находится там-то. Жидкость совершенно безвредна, но мне нужно знать ее действие на воду. Потом вода будет вылита. После того, как ты это сделаешь, забудь о своем поступке. Либиг молчал. - Если вы прикажете роботу добавить в стакан с водой таинственную жидкость, - продолжал Бейли, - и затем предложить эту воду человеку, Первый Закон заставит робота воспротивиться: какова природа этой жидкости? Не причинит ли она вред человеку? И даже после вашего объяснения робот не решится предложить человеку воду с добавленной в нее неизвестной жидкостью. Но ему ясно сказано - воду пить никто не будет. Первый Закон здесь ни при чем. Разве робот не послушается приказа? Либиг все еще молчал, его глаза сверкали, веко нервно подергивалось. - Теперь рассуждаем далее. Другой робот, не зная, что проделано с водой, спокойно предлагает ее человеку, после чего тот умирает. - Нет! - закричал Либиг. - Нет! - А почему нет? Каждое из данных действий само по себе невинно. Только вместе они приводят к убийству. Вы отрицаете, что подобная вещь может произойти? - Убийцей будет тот, кто отдал приказ роботу, - воскликнул роботехник. - Рассуждая философски, конечно. Но непосредственными убийцами являются оба робота, или, если не убийцами, то орудиями убийства. - Ни одно живое существо не отдаст таких приказов! - Тем не менее такой человек нашелся. Вы, наверно, слышали о попытке отравить главу Департамента Безопасности Солярии? - Всех правителей Солярии об этом известили, - пробормотал Либиг. - В таком случае вы знаете, что Груэр был отравлен во время обеда. Все произошло на глазах у меня и моего коллеги мистера Дэниела Оливо с Авроры. Вы можете как-нибудь иначе объяснить, каким образом попал яд в еду Груэра? Ведь в поместье не было ни одной живой души. - Я - не детектив и ничего не могу объяснить. - Но я сообщил вам о своей гипотезе. Я бы хотел знать, правдоподобна ли она? Могли ли два независимых действия, которые с точки зрения робота являются совершенно невинными, привести к преступлению? Вы - опытный роботехник, доктор Либиг. Я вас спрашиваю, - землянин повысил голос, - правдоподобна ли моя теория? Растерянный, оглушенный Либиг еле пролепетал: - Да, пожалуй, до известной степени... - Очень хорошо. Это многое проясняет. Либиг неотрывно глядел на Бейли. Руки, сжатые в кулаки, опустились на колени и медленно начали разжиматься. Бейли молчал. Либиг заговорил быстро и нервно. - Правдоподобно. Только теоретически, конечно. В действительности все обстоит сложнее. Надо очень умело управлять роботами для того, чтобы заставить их нарушить Первый Закон. - Безусловно, - ответил Бейли, - безусловно. Скажите, кстати, вы - единственный роботехник на всех Солярии? - Что за глупый вопрос. На Солярии имеется свыше двадцати роботехников. - Но вы считаетесь лучшим? - Так оно и есть... Либиг сказал это просто, без всякой аффектации. - А Дельмар работал с вами? - Да. - Я слышал, что незадолго до смерти он собирался прекратить работу с вами? - Кто сказал вам такую чушь? - Наверное, доктор Дельмар, неодобрительно относился к вашему нежеланию вступать в брак? - Возможно, Рикэн был истинным солярианином. Но эти соображения никак не влияли на наши деловые взаимоотношения. - Я хотел бы знать, в каком состоянии находился тот робот, который работал в лаборатории Дельмара во время его убийства? Либиг не смотрел на Бейли, его лоб пересекла глубокая морщинка. - Робот пришел в совершенную негодность, - медленно ответил он. - Неужели он оказался полностью негодным? Даже не мог ответить ни на какие вопросы? - Ни на один, - голос роботехника звучал твердо. - Позитронный мозг не выдержал испытания. Произошло короткое замыкание. Ни один канал позитронного мозга не остался неповрежденным. Ведь робот был свидетелем убийства, которому он не смог помешать и... - А почему, кстати, он не смог помешать? - Кто знает? С этим роботом проводил эксперименты сам Дельмар. Я не знаю, в каком состоянии находился робот. Возможно, Дельмар приостановил все реакции робота, пока он исследовал какой-нибудь определенный элемент в момент своего убийства. Могут существовать другие объяснения поведения робота. Во всяком случае, налицо было явное нарушение Первого Закона и, естественно, этого было достаточно, чтобы все каналы пришли в полную негодность. - Но если робот был физически не в состоянии воспрепятствовать убийству, разве он несет какую-либо ответственность за него? Разве Первый Закон требует невозможного? Либиг пожал плечами. - Первый Закон, несмотря на все ваши старания опорочить его, не допускает послаблений. Если нарушен Первый Закон, робот уничтожается. И знаете, я должен огорчить вас, инспектор, - с язвительной улыбкой продолжал спейсер, - ваша гипотеза относительно того, что серия невинных действий, производимых роботами, в итоге может привести к преступлению, нисколько не поможет вам в расследовании убийства Дельмара. - Интересно, почему? - Потому что смерть наступила не от отравления, а от удара по голове. Это уже никак не может выглядеть невинным действием, не так ли? Вы сами понимаете, что ни один робот не способен ударить человека. - Ну, а если предположить, что робот привел в действие какой-то механизм, нанесший удар Дельмару, тогда что? Солярианин презрительно улыбнулся. - Послушайте, землянин. Я внимательно осмотрел место убийства. И не я один. Вы понимаете, убийство у нас на Солярии случается не очень часто. Нет ни малейших признаков каких-либо механических приспособлений, с помощью которых можно было бы осуществить удар, понимаете, никаких!.. - И также не найдено само орудие убийства? - Вы - детектив, вы и должны найти его... Если сможете, конечно. - Кто же, по-вашему, убил Дельмара? - Как кто? - вскричал Либиг. - Это каждому известно, конечно, Гладия, жена Дельмара. "По крайней мере хоть в этом вопросе имеется полное единство мнений", - подумал Бейли. Помолчав, он заметил: - Ну, а кто же, по-вашему, стоял за спиной робота, подававшего Груэру отравленное питье? - Я полагаю... - начал был Либиг, но осекся. - Ведь вы же не можете предположить, что существует двое убийц. Значит, Гладия ответственна и за попытку отравить Груэра, не так ли? - Пожалуй, вы правы, - согласился Либиг. В его голосу зазвучала уверенность. - Да, несомненно, вы правы. - Несомненно ли? - Никто другой не мог даже приблизиться к Дельмару. Он не терпел чьего-либо личного присутствия в той же мере, что и я. Но он делал исключение для своей жены. Я же не делаю исключений ни для кого. Получается, что я веду себя умнее, - солярианин отрывисто засмеялся. - Вы, кажется, знакомы с ней? - внезапно спросил детектив. - С кем это - с ней? - Я имею в виду, как вы понимаете, Гладию Дельмар. - Почему вы решили, что я знаю жену Дельмара лучше, чем какого-либо другого жителя Солярии? Рука Либига потянулась к горлу. Он расстегнул застежку своего одеяния. - Мне так сказала сама Гладия. Вы часто беседовали, гуляли, не так ли? - Ну что же, у нас это принято. К тому же она разумная и приятная женщина. - Значит, она вам нравилась? Либиг пожал плечами. - Беседовать с ней было отдыхом для меня. - А о чем вы обычно беседовали? - О роботехнике, конечно, - в голосе солярианина звучало удивление. - А она могла поддерживать беседу на такую тему? - Она ровно ничего не понимала в роботехнике. Но она умела слушать. - Вы были увлечены ею? - рискнул спросить детектив. Либиг с возмущением взглянул на своего собеседника. - Что? - Вы находили ее привлекательной? Физически привлекательной? Веки Либига начали подергиваться, губы задрожали. - Грязное животное, - пробормотал он. - Я поставлю вопрос иначе, - решительно сказал Бейли. - В какой момент вы перестали находить Гладию Дельмар приятной? Вы сами употребили это слово, не так ли? - Что вы имеете в виду? - Вы упомянули о том, что находили Гладию Дельмар приятной. И в то же время вы убеждены, что она убила своего мужа. Разве это не противоречие? - Я в ней ошибся. - Но вы поняли, что ошиблись, еще до того, как она убила своего мужа, если она действительно его убила. Вы ведь прекратили совместные прогулки еще до смерти Дельмара. Почему? - Разве это так важно? - В процессе следствия все может оказаться важным. - Послушайте, инспектор, если вам нужна информация от меня, как от роботехника, спрашивайте. Но на личные вопросы я отвечать не буду. - Личные вопросы в вашем случае неизбежны, доктор Либиг. Вы были тесно связаны как с убитым, так и предполагаемой убийцей. Еще раз спрашиваю вас, почему вы прекратили общение с Гладией Дельмар? - Я был слишком занят. Я не мог, наконец, я не хотел продолжать эти контакты, - вспыхнул Либиг. - Иными словами, в какой-то момент вы перестали находить ее приятной женщиной. - Пусть будет по-вашему. Бейли не обращал никакого внимания на волнение Либига. - Но все же вы достаточно хорошо знали Гладию Дельмар. Как вы полагаете, зачем она убила своего мужа? Каков был мотив преступления? - Мотив преступления? - Да, пока никто еще, ни один человек на Солярии не заикнулся о том, зачем она могла желать смерти Рикэна Дельмара. Ведь должна быть у нее какая-то серьезная причина. - О Великая Галактика! - Либиг откинулся в своем кресле. Казалось, что вот-вот он разразится смехом. Но этого не произошло. - Никто ничего не сообщил вам? Возможно, никто толком не знал. Но я-то прекрасно знал. Она сама говорила мне об этом. И не один раз... - Что она говорила вам, доктор Либиг? - Послушайте, землянин, Гладия ненавидела Рикэна. Ненавидела всегда. Они постоянно ссорились. Во время ссор Гладия приходила в бешенство и не помнила себя. Неужели никто вам не сказал об этом? Неужели она тоже ничего не сказала? Бейли постарался не выказывать своего изумления. Он знал, что личная жизнь солярианина - табу для посторонних. Конечно, такой вопрос, как отношения между мужем и женой, безусловно, не подлежит обсуждению. Но когда произошло убийство... неужели в этом случае сказать правду считается невозможным... О дьявол! Какой странный мир... Хорошо, что хоть Либиг проговорился. - Из-за чего у них происходили ссоры? - спросил Бейли. - Об этом следует спросить у самой Гладии, - услышал он ледяной ответ. "Пожалуй, это действительно так", - подумал Бейли. Он встал и сухо сказал: - Спасибо за помощь, доктор Либиг. Возможно, я еще обращусь к вам несколько позднее. Вы, надеюсь, не будете возражать? - Прекратить контакты!.. - вместо ответа прекратил спейсер. И в мгновение ока он вместе со своей комнатой исчез с поля зрения землянина.

    ИЛАЙДЖ БЕЙЛИ ВЫХОДИТ НА ПРОГУЛКУ

Впервые воздушное путешествие не волновало Бейли. Все его мысли были заняты... Но чем?.. На этот вопрос он и сам не смог бы дать определенного ответа. Он не вспоминал ни о Земле, ни о Джесси. Казалось, прошли годы с тех пор, как он высадился на чужой планете... целые годы, а не какие-нибудь три дня. Как быстро, однако, человек может примириться с новой обстановкой! Интересно, как поведет себя Гладия при первой их личной встрече? Когда он вошел, она уже ожидала его, стоя в противоположном углу большой комнаты. Она выглядела бледной, боязливой и очень юной. Белокуро-золотистые волосы были гладко зачесаны назад, большие испуганные глаза выделялись на бледном лице. Темно-синее одеяние с высоким воротником полностью закрывало фигуру. Бейли остановился. - Я достаточно далеко от вас? - спросил он. Она взглянула на него, учащенно дыша. - Я сама не знаю. Ведь это похоже на телеконтакт, не правда ли? То есть если вы забываете, что это не телеконтакт. - Для меня все совершенно естественно, - спокойно ответил Бейли. - Да, на Земле, - она закрыла глаза, - я иногда пытаюсь представить себе, как вы живете... Толпы людей повсюду. Вы идете по дороге и навстречу вам люди, люди, всюду люди... Десятки людей... - Нет, сотни, - поправил ее Бейли. - Вы когда-нибудь видели фильмы о жизни на Земле? - У нас их не очень-то много. Но я видела фильмы-романы о жизни других Миров, где существуют личные встречи и... Там все иначе, не так, как здесь, на Солярии, - заговорила на с неожиданным воодушевлением, - вот вы ходите среди людей, Илайдж, и, наверное, даже иногда ка... касаетесь их, не так ли? Бейли слегка улыбнулся. - О да, вы никак не можете этого избежать, - он вспомнил толпы людей на подземных улицах, куда-то спешащих, толкающих друг друга. При этом воспоминании у него защемило сердце. - Вам, наверное, неудобно разговаривать на таком большом расстоянии, Илайдж? - донесся до него голос Гладии. - А разве мне можно подойти поближе? - спросил он. - Я думаю, да. Я скажу вам, когда надо остановиться. Бейли несколько неуверенно шагнул вперед. Гладия кивнула, и он остановился. Несколько секунд она смотрела на него, как завороженная, потом неожиданно спросила: - Хотите взглянуть на мои световые рисунки? Бейли с интересом смотрел на Гладию, такую миниатюрную и таинственную. Он пытался представить ее со смертоносным оружием в руках, в приступе ярости опускающей его на голову жертвы. Картина получалась малореалистичной. Однако, подумал он, даже хрупкая женщина в припадке гнева может раскроить череп сильному мужчине, если у нее в руках имеется подходящее оружие. - Что такое световые рисунки, Гладия? - спросил он. - Это особая форма искусства, - ответила она. - Хотите посмотреть? - Конечно, с большим удовольствием, - галантно сказал Бейли. - В таком случае, идите за мной. Гладия прошла вперед, Бейли последовал за ней. Он тщательно соблюдал дистанцию примерно в два метра. Это было меньше трети того расстояния, которого требовала Клариса - мысленно заметил он. Они вошли в комнату, залитую светом. Здесь все сверкало и переливалось. Гладия с довольным видом взглянула на своего гостя. Бейли ответил ей улыбкой, но ничего не сказал. Он медленно поворачивался, пытаясь разобраться в том, что его окружало. Он не видел ничего, кроме игры света. Блики света причудливо сплетались, образуя геометрическую фигуру, линии, узоры... Бейли ломал голову, пытаясь подобрать какие-то слова, но смог лишь спросить: - Предполагается, что это означает что-нибудь или нет? Гладия рассмеялась своим приятным грудным смехом. - Это означает все, что вам угодно. Просто световые блики, которые могут вызывать у вас различные эмоции: любопытство, веселье, даже злость. Словом, все, что ощущала я, когда создавала их. Я могу попытаться сделать ваш портрет так, как я вас представляю, хотите? Возможно, он не будет слишком хорошим, так как у меня недостаточно времени, но я могу попробовать. - Пожалуйста, прошу вас. Мне будет очень интересно. - Хорошо, - сказала Гладия и бегом направилась в дальний угол, где помещалась какая-то аппаратура. При этом она прошла совсем близко от Бейли, но, казалось, не заметила этого. Гладия коснулась каких-то клавишей, и сиянье и переливы света внезапно потухли. - О, зачем? - воскликнул Бейли. - Мне надоели эти рисунки. Я их выключила, чтобы меня ничто не отвлекало. - Разве для этого у вас нет робота? - спросил Бейли. - Здесь я не держу роботов, - ответила Гладия. - Это все мое, личное. Беда в том, - продолжала она озабоченно, - что я недостаточно хорошо знаю вас. Ее пальцы проворно двигались по клавиатуре, Пальцы были ищущими, напряженными, нервными... Вспыхнул густой желтый свет и прорезал извилистую линию. Постепенно возник какой-то странный световой узор, который производил впечатление чего-то устойчивого, несмотря на переливчатость. - Мне кажется, - сказала Гладия, - что для вас характерны сила и устойчивость. - О дьявол! - воскликнул Бейли. - Вы обиделись? - пальцы Гладии приподнялись, и желтые блики стали неподвижными. - Что вы, нисколько. Просто я не понимаю, как вы делаете это? - Много раз пробовала, пока не получилось. Это ведь новая форма в искусстве. Лишь немногие постигли его. - И вы лучше всех, конечно, - мрачно заметил Бейли. - Каждый солярианин или лучший или единственный специалист в своем деле, или то или другое вместе. - Не смейтесь надо мной, иначе я не окончу ваш портрет, - ее пальцы снова уверенно забегали по клавишам. Внезапно под ее пальцами возник круг серо-стального цвета, который отделил причудливый узор от всего остального. - Что это? - обратился он к Гладии. - Как что? Стены, которые вас окружают. То, что держит вас внутри, что не пускает вам никуда. Вы - внутри, разве не так? Бейли почувствовал грусть. Серый круг как бы отделял его от того, что ему хотелось. - Эти стены не вечны. Сегодня я вышел за их пределы. - Ну и как? Очень трудно? - Не более трудно, чем вам лично встретиться со мной, - он не мог удержаться от того, чтобы не уколоть ее, - вам тоже не очень-то по душе мое присутствие? Она задумчиво поглядела на него. - Вы хотели бы выйти на воздух сейчас? Со мной? Просто на прогулку? Бейли еле удержался, чтобы не крикнуть: "Конечно, нет". - Уверяю вас, я с детства ни разу не гуляла ни с кем вот так, - она указала пальцем на Бейли, - пока еще светло, и погода хорошая... Бейли взглянул на свой абстрактный портрет и промолвил: - Если я пойду, вы уничтожите этот унылый серый круг? Гладия улыбнулась. - Это зависит от того, как вы будете себя вести. Когда они выходили из комнаты, Бейли оглянулся. Его душа была заключена в серый круг... возможно, это были его родные, глубоко погребенные под землей города!.. Выйдя на воздух, Бейли слегка вздрогнул. Ветерок коснулся его, и ему стало холодно. - Вы замерзли? - спросила Гладия. - Раньше было теплее, - пробормотал Бейли. - Уже вечереет, но пока еще не холодно. Может, вам лучше надеть пальто? Робот сейчас же принесет вам его. - Нет, не надо. Они медленно двигались по узкой асфальтированной аллее. - Вы здесь обычно гуляли с Либигом? - спросил Бейли. - О нет, мы уходили далеко в поле. А с вами лучше держаться поближе к дому. На случай... - На случай чего? - Ну, вдруг вы захотите вернуться. - Или вы захотите прекратить личный контакт. - Мне он не мешает, уверяю вас, - беззаботно ответила она. Над ними покачивались ветви деревьев, неясно шуршали листья. Все кругом было зелено... кроме ярко-синего неба. В воздухе что-то неумолимо чирикало, верещало, стрекотало, жужжало... тени... О дьявол, какие тени! Бейли внимательно следил за своей. В искусственно освещенных земных городах он не имел возможности познакомиться с собственной тенью. Зато теперь он мог изучить ее во всех деталях. Тень подражала своему владельцу, и это вызывало странное ощущение. Бейли старался не обращать внимания на сиявшее над ним солярианское солнце, но это не всегда удавалось. Он знал, что кругом было огромное пространство. И он в этом бесконечном пространстве. Странно, но эта мысль чем-то привлекала его. Его душа рвалась в переполненные людьми городам Земли, к его многочисленным соотечественникам. Он пытался мысленно представить себе шумный кипящий город, где он жил, но картина не вставала в его сознании. Вместо этого он со всей силой ощущал спокойное движение воздуха, ветерок, легко обвевающий его, собственные шаги... где? Подумать только, на самой поверхности Солярии. Невольно он придвинулся ближе к Гладии, но, увидев смятение на ее лице, отпрянул назад. - Извините, - пробормотал он. Она перевела дух. - Ничего, все в порядке, - сдавленно проговорила она. - Свернем направо. Там красивые цветочные клумбы. Гладия указала на тенистую аллею, уводящую их от Солнца. Бейли молча повиновался. - Не правда ли, здесь восхитительно! - воскликнула она. - Я люблю бегать по полям так быстро, как только могу, а потом свалиться от усталости на траву и лежать там тихо, тихо... Или бегом примчаться на озеро и долго плавать в нем... Но, конечно, не в таком костюме, - она взглянула на себя, - сейчас я могу только медленно, чинно ходить. - А какой костюм вы бы предпочли? - спросил Бейли. - Как максимум короткая туника, - вскричала она, поднимая руки и как бы ощущая свободу передвижения в воображаемом ею костюме. - Иногда даже еще меньше. Только одни сандалии. Вот тогда чувствуешь, ощущаешь воздух каждой клеткой... - Она остановилась. - О, извините, я, наверное, говорю непринятые для вас вещи. - Нет, нисколько. Скажите, именно в таком костюме вы совершали прогулки с Либигом? - Как когда. В зависимости от погоды. Иногда на мне почти ничего не было, но это же были телеконтакты. Я надеюсь, вы теперь понимаете разницу. - Да, конечно. Ну, а Либиг? Он обычно был одет так же легко, как и вы? - Вы спрашиваете о Джотане? О! - Гладия от души расхохоталась. - Уверяю вас, он всегда очень официален и чопорен. Она моментально придала своему подвижному лицу выражение унылой торжественности, и даже ее правое веко начало нервно подергиваться. Бейли не смог удержаться от улыбки. Она очень удачно имитировала роботехника. - А вот как Джотан рассуждает, - продолжала Гладия. - "Моя дорогая Гладия, учитывая эффект потенциала первого порядка на позитронный поток..." - Он с вами говорил только о роботехнике? - Большей частью. Он всегда такой серьезный, такой умный. Он пытался научить меня разбираться в роботехнике. - Ну, и вы много усвоили из его уроков? - Ничего, абсолютно ничего. По-прежнему все это - ученая галиматья не для меня. Он часто сердился на меня за непонимание. В такие минуты я бросалась в озеро, если мы были поблизости от него, и обрызгивала его с ног до головы. - Обрызгивали? Но как? Ведь у вас с ним были телеконтакты. - О, вы неисправимый землянин, - рассмеялась Гладия, - это была только видимость, но все равно он каждый раз вздрагивал и отшатывался от меня. О, посмотрите, как красиво! Она указала на большую поляну, в которую упиралась тенистая аллея. В центре поляны был пруд, заросший причудливыми растениями и диковинными цветами. Цветы чем-то напоминали Бейли световые рисунки Гладии. Он осторожно прикоснулся к одному цветку. Кругом преобладали красные и желтые цвета. Он мельком взглянул на солнце. - Как ярко оно светит сейчас, - прошептал он опасливо. - Идите сюда, - раздался голос Гладии. - Она сидела на краю одной из каменных скамеек, окаймлявших пруд. Бейли медленно направился к ней. - Садитесь, - Гладия указала на противоположный конец своей скамьи. - Но это же совсем близко от вас, - удивился Бейли. Она всплеснула своими маленькими ручками и воскликнула: - А вы знаете, я начинаю привыкать. Бейли сел и повернулся к ней лицом, чтобы избежать лучей солнца. Она наклонилась к воде и сорвала небольшой желто-красный цветок. - Это местное растение. Большинство наших цветов завезено сюда с Земли. - Гладия кинула цветок Бейли, который на лету поймал его. - Смотрите, вы лишили его жизни, - воскликнул он, с сожалением глядя на сломанный стебелек красивого цветка, с которого капала вода. - Ну и что ж, это всего лишь цветок, их тут тысячи, - ответила Гладия. А потом, нахмурившись, добавила: - Или вы снова пытаетесь доказать, что я способна убить не только цветок, но и человеческое существо? - Я вовсе не имел в виду ничего подобного, - мягко ответил Бейли. Он осторожно держал цветок между большим и указательным пальцами. Осторожно, потому что не хотел испачкаться, ведь цветок только что был вырван из грязной мокрой почвы. Удивительно, как равнодушно эти соляриане относятся к самой настоящей грязи... Однако они сверхосторожны в своих контактах друг с другом, и особенно с землянами. Внутри чашечки цветка находился белый кружок, на котором чуть колыхались черные волоски. Они испускали одуряющий аромат. Бейли наклонился и понюхал. - Правда, хорошо пахнет? - осведомилась Гладия. - О да, напоминает духи. Гладия расхохоталась. - Похоже на землянина! Как раз наоборот! Духи могут иногда так пахнуть, как этот цветок. Бейли кивнул. Он почувствовал, что начинает уставать от пребывания на воздухе. Однако он ни за что не хотел сдаться. Серый круг, замкнувший его портрет, должен быть уничтожен. Он понимал всю нелепость своего желания, но не мог ничего с собой поделать. Гладия забрала цветок из его рук и начала медленно расправлять лепестки. - Наверное, у каждой женщины свой запах? - сказала она, не глядя на своего собеседника. - Это зависит от тех духов, которые она употребляет, - устало ответил Бейли. - Трудно представить себе, что можно находиться так близко от кого-нибудь, чтобы почувствовать... Я не употребляю духов, потому что никого никогда не бывает поблизости. Но вы, наверное, привыкли к запахам духов. На Земле ваша жена ведь всегда находится с вами, не так ли? Она тщательно, не поднимая головы, обрывала лепестки цветка. - Нет, не всегда, - возразил Бейли, - то есть не каждую минуту. - Но большую часть времени? И когда бы вы ни захотели... - Как вы думаете, почему Либиг так настойчиво старался научить вас разбираться в роботехнике? - неожиданно спросил он. Гладия продолжала вертеть в руках цветок, от которого остался только стебелек и внутренняя часть чашечки. При вопросе Бейли она с силой швырнула остатки цветка в пруд. - Я думаю, он хотел сделать меня своей помощницей, - медленно ответила она. - Он говорил вам об этом? - Да, он не раз спрашивал, не считаю ли я, что подобная работа будет интересной для меня? А я отвечала, что для меня на свете ничего не было бы скучнее. Он очень сердился... - И после этого он больше не предлагал вам совместных прогулок? - Вы знаете, пожалуй, вы правы. Видимо, я оскорбила его своим ответом. Но что еще я могла сказать? - Но, кажется, еще до этого разговора вы сообщили доктору Либигу о своих ссорах с Рикэном Дельмаром? Бейли почувствовал, как молодая женщина сразу напряглась как пружина. Даже голос ее приобрел несвойственный ему высокий тембр. - Какие ссоры вы имеете в виду? - Ну, конечно, ссоры с вашим мужем. Я слышал, вы не очень-то ладили с ним? Она резко повернулась к детективу. Ее лицо было искажено. - Кто сказал вам? Неужели Джотан? - Да, доктор Либиг упомянул об этом. И я думаю, что он прав. Гладия с минуту молчала. - Вы все еще пытаетесь доказать, что я убийца, - заговорила она. - Мне иногда казалось, что вы - мне друг, а теперь я вижу, что вы просто детектив, обыкновенный ищейка. Она подняла сжатые кулачки. - Все равно вы не можете коснуться меня, - напомнил Бейли. Кулачки разжались. Гладия отвернулась от него и начала беззвучно рыдать. Бейли вдруг почувствовал, как сильно он устал. Он закрыл глаза, чтобы не видеть яркого света и длинных теней. - Скажите, Рикэн Дельмар, наверное, был не очень-то нежным и ласковым, не так ли? - Он всегда был очень занят, - ответила Гладия сдавленно. - С другой стороны, у вас противоположный характер. У вас много нежности. Вы интересуетесь мужчинами, разве я не прав? - Я... я... ничего не... не могу с собой поделать, - пробормотала она. - Я знаю, что это отвратительно. Даже гов... говорить на подобные темы - отвратительно. Но я ничего не могу с собой поделать. - Вы беседовали об этом с доктором Либигом? - Мне необходимо было с кем-то поделиться. Джотан казался таким добрым, он не упрекал меня, и мне это казалось большим облегчением. - В этом и заключалась причина ссор с вашим мужем? Он был слишком холоден, слишком лишен всяких эмоций... вам это казалось ужасным, не так ли? - О, я иногда ненавидела его, - она безнадежно пожала плечами. - Просто он был хорошим солярианином, и нам еще не было предписано иметь д... дет... детей, - с трудом выговорила она. Бейли молча ждал. Он чувствовал себя все хуже и хуже. В животе была холодная пустота. Казалось, что какая-то свинцовая тяжесть наваливается на него. - Скажите, Гладия, - он постарался, чтобы его голос звучал как можно мягче, - скажите правду, вы убили его? - Н... н... нет, - прошептала она и вдруг устало, как будто уже не было больше сил сопротивляться, добавила: - Я не все еще рассказала вам, Илайдж. - Я слушаю вас, Гладия. - В тот раз я поссорилась с ним. Старая ссора... старые причины... Я кричала на него, но он не отвечал. Он почти все время молчал, и это выводило меня из себя. Я пришла в ярость. И после этого я ничего не помню. Бейли слегка покачивался, полузакрыв глаза. - Что значит: "Я ничего не помню"? - Он был мертв, я подняла крик, и сбежались роботы. - Так убили его все-таки вы? - Я не помню, Илайдж. Но если бы я убила его, разве я могла бы это забыть? Я действительно ничего больше не помню... И мне было так страшно, так страшно... О, Илайдж, помогите мне, спасите меня!.. - Не волнуйтесь, Гладия. Я постараюсь помочь вам. В полузаметном сознании детектива мелькнуло: куда девалось оружие? Ясно, только убийца мог убрать его. Гладия была найдена сразу же на месте происшедшего убийства. Значит, она не могла спрятать орудие убийства. Значит, убийцей был кто-то другой. Что бы ни думали обитатели Солярии, но убийцей должен быть кто-то другой. Скорее обратно в дом, - было последней связной мыслью Бейли. Что-то потянуло взглянуть его на сиявшее солнце. Оно уже клонилось к горизонту, потому что планета кружилась с огромной быстротой вокруг своей оси... Но сейчас кружилась его голова... Каменная скамья уплывала из-под него. Небо... огромное синее небо надвигалось на него. Кругом угрожающе чернели и раскачивались верхушки деревьев... Казалось, что и они, и все вокруг поступают прямо к нему. Последнее, что он слышал, это тонкий вскрик Гладии и еще другой звук... Но какой?

    ДАНИИЛ ОЛИВО ПРЕДЛАГАЕТ РЕШЕНИЕ

Бейли открыл глаза. Прежде всего он почувствовал себя в привычной безопасности закрытого помещения. Над ним наклонилось чье-то лицо. Он не сразу узнал его, но потом... О дьявол! Да ведь это же... - Дэниел! - вскричал он. - Хорошо, что вы пришли в себя, партнер Илайдж, - как всегда размеренно проговорил он. - Я полагаю, вы не очень пострадали. - Я - в полном порядке, - с нарочитой бодростью сказал Бейли, пытаясь приподняться на локтях. - Но почему я в постели? Что произошло? - Ваш организм плохо выносит даже краткое пребывание на открытом воздухе, а столь длительное пребывание было непереносимо для вас. Я прибыл как раз вовремя. Теперь вы нуждаетесь в полном покое. - Прежде всего я нуждаюсь в ответах на несколько вопросов, - Бейли оглянулся: он не узнавал помещения, в котором находился. Шторы были опущены, мягкий свет был искусственным. Он чувствовал себя значительно лучше, но все же голова еще слегка кружилась. - Во-первых, где я нахожусь? - В одной из комнат дома, принадлежащего госпоже Дельмар. - Далее, скажите, как вы попали сюда? Как вам удалось освободиться от роботов, которых я напустил на вас? - Боюсь, что вы будете недовольны моими действиями, - ответил Дэниел, - но у меня не было иного выбора. Следуя полученным мной инструкциям и в интересах вашей безопасности я должен был как-то освободиться от стерегущих меня роботов. - И как же вы это сделали? - Если я не ошибаюсь, госпожа Дельмар сегодня предполагала установить с вами телеконтакты, не так ли? - Да, верно. Ну и что же дальше? - Вы приказали роботам не разрешать мне устанавливать связь ни с людьми, ни с другими роботами. Но, партнер Илайдж, вы забыли запретить роботам устанавливать контакт со мной в случае вызова меня. Бейли застонал. - Не стоит расстраиваться, партнер Илайдж. Просчет в ваших приказаниях привел меня сюда как раз вовремя, чтобы спасти вашу жизнь. Так вот, госпожа Дельмар установила контакт со мной и спросила, где вы находитесь. Я ответил, что не знаю, но могу попытаться выяснить. Я сказал, что обеспокоен вашим отсутствием и что она должна приказать роботам, находящимся вместе со мной, тщательно обыскать дом. - А разве она не была удивлена такой просьбой? Почему вы сами не могли приказать роботам? - Я постарался дать ей понять, что поскольку я - аврорианин, я не могу так искусно обращаться с роботами, как это сделает она. Как вы знаете, жители Солярии весьма гордятся своим искусством в управлении роботами и смотрят свысока на обитателей других миров из-за отсутствия у них такой сноровки. - Ну, и Гладия приказала роботам покинуть вас? - Да, хотя послушались они ее с трудом. Они говорили о полученном ранее приказе не оставлять меня ни на минуту, партнер Илайдж. Но к счастью, они не могли сообщить госпоже Дельмар, что я - тоже робот, поскольку вы запретили им делать это. В конце концов они вынуждены были повиноваться ее приказу. - И после этого вы начали разыскивать меня? - Совершенно верно, партнер Илайдж. "Жаль, - подумал Бейли, - что Гладия не сочла нужным сообщить мне о разговоре с Дэниелом подробнее". - Однако вы довольно долго добирались до меня, Дэниел, - заметил он вслух. - Опытный солярианин нашел бы вас немедленно, а у меня на это ушло много времени. Я надеялся застать вас у госпожи Кларисы Канторо, но опоздал. - А что вы там делали? - Выяснил кое-какие факты, интересующие меня. Сожалею, что мой визит к Канторо имел место в ваше отсутствие. - Вы разговаривали с Кларисой? - Да. Бейли чувствовал себя почти хорошо. Он опустил ноги с постели и с неудовольствием взглянул на халат, в который был облачен. - Распорядитесь, чтобы принесли мою одежду, Дэниел, - приказал он. Одеваясь, Бейли спросил: - А где сейчас госпожа Дельмар? - Под домашним арестом, партнер Илайдж. - По чьему приказу? - По моему. Она находится в своей спальне под наблюдением роботов. Все ее приказы, за исключением тех, которые связаны с ее личными потребностями, выполняться не будут. - И все это сделали вы? - Да, ведь здешние роботы не знают, кто я такой на самом деле. Бейли закончил свой туалет. - Вы знаете, Дэниел, - сказал он. - Я выяснил, что у Гладии была полная возможность совершить убийство. Я установил некоторые дополнительные факты. Она не прибежала в лабораторию мужа, услышав крик, как мы полагали раньше. Она была все время в лаборатории. - Не утверждает ли она, что убийство произошло при ней и она видела убийцу? - Нет, она говорит, что ничего не помнит. Конечно, иногда бывает и так. Однако... Кроме возможности совершить убийство, я выяснил также, что у нее имелись и мотивы для него. - И каковы они, партнер Илайдж? - Я с самого начала подозревал такую возможность. Если бы я находился на Земле и рассуждал бы согласно нашим земным стандартам, я бы сказал, что Гладия Дельмар была влюблена в своего мужа, а он был влюблен только в самого себя. Но я не был уверен, возможно ли проявление обычных человеческих чувств у соляриан. Поэтому я стремился побольше узнать о них и для этого мне было недостаточно телеконтактов, мне необходимо было встречаться с ними лично. - Я не совсем понимаю вас, партнер Илайдж. - Не знаю, сумею ли я объяснить вам, Дэниел. Все генетические данные соляриан тщательно исследуются еще до рождения ребенка. Однако, несмотря на совершенство анализа, у человека может развиваться определенный психоз или просто отклонения от нормы, зачатки которых таились незамеченными в генах. Вы обратили внимание на необычайный интерес Гладии Дельмар к Земле? - Да, я заметил это, партнер Илайдж. Но я полагал, что данный интерес имеет намеренный характер, чтобы произвести благоприятное впечатление на вас. - А попробуем предположить, что она, в отличие от нормальных соляриан, действительно нуждается в человеческом обществе, с тесном личном общении с людьми. Мысли о Земле, самой густо населенной планете во всей Галактике, с ее толпами людей, снующих взад и вперед, с ее шумными переполненными городами, чем-то волнуют ее. Предположим, что ее привлекает то, что, как ей внушали с детства, является грязным и постыдным. Я должен был тщательно проверить свои предположения. И в первую очередь сравнить, как реагирует на нарушение солярианских традиций она, Гладия Дельмар, и другие соляриане. Вот почему я покинул вас, Дэниел. Мне надо было провести опыт "личные встречи". - Но вы не объяснили мне всего этого, партнер Илайдж. - А разве мои объяснения помешали бы вам, мой милый Дэниел, вести себя и дальше в соответствии с Первым Законом роботехники? Дэниел молчал. - Так или иначе, но мой опыт удался, - продолжал детектив, - я попытался лично встретиться с некоторыми людьми. Старый социолог с трудом согласился на мое предложение, но оказался не в состоянии выдержать наше свидание до конца. Роботехник не смог заставить себя пойти на нарушение традиций даже под моим сильнейшим нажимом. Помощница Дельмара, правда, приняла меня. Профессия фетолога поневоле заставляет ее примириться с личными контактами. Но она все время сохраняла десятиметровую дистанцию. Что же касается Гладии Дельмар... Тут совсем другое дело... - А именно? - Гладия легко переносила мое присутствие, и чем дольше мы находились вместе, тем больше она свыкалась с ним. А это - аномально для жителя Солярии. Ее интерес к Земле и земным обычаям также ненормален. Возможно, она проявляла столь же сильный интерес к своему мужу? Как вы знаете, влечение к представителям противоположного пола для солярианина является патологией. Доктор Дельмар меньше всего способен был поддержать подобное чувство или ответить на него, не так ли? Все это вместе было очень трагично для его жены. Дэниел кивнул. - Настолько трагично, полагаете вы, что в минуту исступления она убила его? - Несмотря на все, я так не считаю, Дэниел. - Не оказывают ли на вас влияния чисто личные причины, партнер Илайдж? - спросил робот. - Госпожа Дельмар красивая женщина, а вы как землянин не находите ничего патологического в личном общении с красивой женщиной? - Нет, у меня имеются другие, более веские причины, - голос Бейли звучал несколько неуверенно. Холодный взгляд робота, казалось, проникал прямо в душу. "О дьявол! Ведь эта штука всего лишь машина!" - боязливо подумал Бейли. Вслух он сказал: - Если бы она была убийцей своего мужа, то Груэра должна была отравить тоже она. А это - невозможно. - Он заколебался. Стоит ли сообщать Дэниелу о своих догадках относительно того, что можно осуществить убийство при посредстве робота? Пожалуй, нет. - В таком случае, госпожа Дельмар пыталась убить также и вас? - спросил Дэниел. Бейли поморщился. Он не собирался рассказывать Дэниелу эпизод с отравленной стрелой. Наверное, Клариса все ему выболтала. Следовало бы предупредить Кларису. Но откуда он мог знать, что Дэниел ухитрится вырваться на волю и явиться к ней? - Что наболтала вам Клариса? - спросил он сердито. - Госпожа Канторо совершенно не при чем, - невозмутимо ответил робот, - я сам был свидетелем покушения на вашу жизнь, партнер Илайдж. - Но ведь вас не было в этот момент на ферме? - Зато я вовремя прибыл на место происшествия, - сказал Дэниел. - Что вы имеете в виду? - в полном недоумении спросил Бейли. - Разве вы не понимаете, партнер Илайдж? Это было покушение, причем отлично придуманное. Разве не госпожа Дельмар предложила вам выйти на воздух? Я не был при этом, но уверен, что так оно и было. - Да, она предложила мне погулять. - Возможно, она чем-то воздействовала на вас, вспомните, партнер Илайдж. Бейли невольно подумал про свой символический "портрет", заключенный в серый круг. Неужели все это было умным расчетом? Неужели солярианка обладала столь тонким пониманием психологии землянина? - Нет, тут вы ошибаетесь, - медленно ответил он. - Но она предложила вам спуститься к пруду и сесть на скамью? - Ну, конечно. - А не думаете ли вы, что она все время следила за вашим состоянием и заметила надвигающееся на вас головокружение? - Она раз или два спросила, не хочу ли я вернуться домой. - Это ничего не значит. Она видела, как вы слабеете у нее на глазах. В тот момент, когда я схватил вас, вы уже падали в пруд. Вы, безусловно, утонули бы. Бейли почувствовал, как по спине у него пробежали мурашки. О дьявол! Это возможно! - Более того, - бесстрастно продолжал робот, - госпожа Дельмар видела, что вы падаете, и не сделал ни малейшей попытки удержать вас. Я полагаю, что она спокойно наблюдала бы за тем, как вы тонете. Возможно, она бы и вызвала роботов. Но они, несомненно, запоздали бы. А потом она объяснила бы, что не смогла заставить себя прикоснуться к вам даже для спасения вашей жизни. "Он рассуждает логично, - подумал Бейли. - Никто не осудил бы ее за подобное поведение. Удивление соляриан могла бы вызвать ее обратная реакция". - Вы видите, партнер Илайдж, - невозмутимо развивал свою мысль Дэниел, - что вина госпожи Дельмар бесспорна. Ей необходимо было избавиться от вас, так же как и от правителя Груэра. - Но вся цепь событий могла иметь и случайный характер, - возразил Бейли, - она могла не предвидеть, что долгое пребывание на воздухе так сильно подействует на меня. - Она была достаточно осведомлена об особенностях землян. - Но я уверил ее, что успел привыкнуть к пребыванию на воздухе. - Она лучше разбиралась в этом, чем вы, партнер Илайдж. Бейли сжал руки в кулаки. - Вы приписываете Гладии Дельмар слишком большое коварство! - воскликнул он. - Да и слишком большой ум тоже. Во всяком случае, любое обвинение в убийстве Дельмара ничего не стоит до тех пор, пока не найдено орудие убийства или не объяснено, каким оружие воспользовался преступник. Робот внимательно поглядел на землянина. - Я могу сделать это, партнер Илайдж, - сказал он. - Но как? - изумленно спросил Илайдж. - Очень просто. Как вы помните, партнер Илайдж, вы рассуждали следующим образом, - начал Дэниел. - Будь госпожа Дельмар убийцей, орудие убийства было бы найдено на месте преступления. Роботы, немедленно прибывшие в лабораторию, не обнаружили ничего, кроме лежащей в обмороке госпожи Дельмар. Поэтому, полагали вы, истинный убийца успел уйти и унести орудие убийства. Я правильно говорю? - Да, правильно. - Однако существовало некое место, где роботы не пробовали искать. - Какое место? - Под самой госпожой Дельмар. Она была в глубоком обмороке и орудие убийства могло находиться под ней. - Но роботы обнаружили бы его в ту минуту, когда подняли Гладию, чтобы перенести ее на постель. - Да, но роботы не сразу подняли ее. Она сама вчера рассказала нам, что доктор Алтим Тул приказал роботам не трогать ее, а только подложить ей под голову подушку. Он лично осматривал ее. - Ну и что же? - Отсюда вытекает новая возможность. Доктор Алтим Тул мог сам подобрать и спрятать оружие, чтобы спасти госпожу Дельмар. Бейли, который ожидал логического объяснения, был разочарован. - Но почему доктор Тул стал бы делать это? - воскликнул он. - У него имелась серьезная причина для подобного действия, - невозмутимо ответил Дэниел. - Вы помните, как госпожа Дельмар рассказывала нам о том, что доктор Тул в детстве всегда лечил ее и всегда относился к ней особенно внимательно? Я заинтересовался причиной такого отношения доктора Тула к своей пациентке. Для этого я посетил ферму госпожи Канторо и просмотрел всю имеющуюся картотеку. То, что я подозревал, оказалось правдой. - Что именно? - Доктор Алтим Тул - отец Гладии Дельмар и, что еще важнее, он осведомлен об этом. Бейли не имел оснований не доверять словам Дэниела. Конечно, ему стало досадно, что робот Дэниел Оливо, а не он сам, инспектор класса С-7 Илайдж Бейли, сделал столь важное открытие. - Вы беседовали с доктором Тулом? - начал недовольным тоном Бейли. - Да, и я поместил его под домашний арест. - Что он говорит? - Он признает, что является отцом Гладии Дельмар. В качестве врача он имел больше возможностей, чем любой другой солярианин, установить, кто его ребенок. Профессия врача всю жизнь позволяет ему наблюдать за дочерью и поддерживать с ней осторожный контакт. - А Гладия знает, что Тул - ее отец? - Как мне сообщил доктор Тул, она не в курсе этого вопроса. - Признает ли Алтим Тул, что он спрятал орудие убийства? - Нет, не признает. - В таком случае, какие неопровержимые улики вы можете предъявить, Дэниел? Если вы не найдете оружия или не добьетесь признания старика, ваши рассуждения построены на песке. - Доктор Тул ни за что не сознается. Его дочь дорога ему. Бейли шагал взад и вперед по комнате, стараясь собраться с мыслями. Затем уселся в глубокое мягкое кресло и начал излагать свои соображения: - Вы проявили большую изобретательность в логических рассуждениях, Дэниел, но они не разумны. - ("Логичны, но не разумны. Таковы все роботы"). - Посудите сами, Алтим Тул - старик, глубокий старик, у которого на старости лет появилось дитя. Он, вопреки всем нормам Солярии, испытывает естественный человеческие чувства к своему ребенку. Так вот, представьте себе, что этот старик застает свою дочь в глубоком обмороке, а рядом с ней - труп ее мужа. Вы понимаете, какое впечатление должна произвести на него такая картина? Вы думаете, что в подобной ситуации он сохранит присутствие духа настолько, чтобы совершить ряд удивительных действий? Прежде всего, по-вашему, он видит орудие убийства, спрятанное под телом его дочери, орудие, которое роботы не заметили. Он настолько хладнокровен и быстр, что успевает спрятать оружие прямо на глазах роботов. Затем он управляет роботами так умело, что обманывает их бдительность и уносит оружие с собой. Да разве все это возможно для человека его лет, да еще потрясенного происшествием? Нет, это практически исключено! - Разве можно представить себе какое-либо другое решение пробелы, партнер Илайдж? - спросил Дэниел. Внезапно волнение охватило Бейли. Он захотел вскочить на ноги, но слабость помешала ему, и он нетерпеливо воскликнул: - Дайте мне вашу руку, Дэниел! - Простите? - не понял робот с удивлением взглянул на свою руку. Бейли мысленно обругал прямолинейный способ мышления своего партнера и повторил просьбу иначе. - Помогите мне выбраться из кресла, Дэниел. Сильная рука робота легко приподняла землянина. - Нет, пока я не могу предложить вам другого решения, Дэниел. Я должен подумать! Бейли нетерпеливо подошел к окну, завешанному тяжелой портьерой, и приподнял ее уголок. Он уставился в темное стекло и не сразу сообразил, что наступила ночь. Дэниел подошел к нему и мягко попытался опустить портьеру. В то краткое мгновение, пока Бейли наблюдал за пальцами робота, заботливо опускавшего портьеру, в этот самый момент детектива озарило. Он выхватил портьеру из рук робота, налег на нее всем телом и оборвал ее. - Коллега Илайдж, - мягко сказал Дэниел, - вы же знаете, какой вред вам может причинить зрелище открытого пространства даже ночью. - О нет, мой заботливый Дэниел, - ликующе ответил землянин, - теперь я знаю, какую пользу оно мне приносит. Илайдж Бейли напряженно вглядывался в темноту ночи. Впервые он свободно взирал на усеянный звездами небосклон. Не из бравады, не из любопытства и даже не из-за необходимости, а просто потому, что ему хотелось этого, он нуждался в этом. Долой стены! Долой темноту и копошащиеся людские муравейники... Все это не для истинных людей. Люди нуждаются в неограниченных просторах, в широких горизонтах... Вероятно, он всегда инстинктивно так чувствовал, но не осознавал этого. Вот почему его выводил из себя серый круг, замкнувший его портрет... Его переполняло чувство свободы, гордости, ощущение победы... Голова начала кружиться. В ней роились догадки, рождалась уверенность... Он повернулся к Дэниелу. - Я знаю! - воскликнул он громко. - О дьявол, я все знаю. - Что вы знаете, партнер Илайдж? - Я знаю, что это было за оружие. Я знаю, кто истинный преступник. Я знаю, наконец, каковы были его цели. Скажите роботам, пусть подготовят экраны. Я хочу говорить со многими людьми сразу.

    ИЛАЙДЖ БЕЙЛИ ДЕЛАЕТ ВАЖНОЕ СООБЩЕНИЕ

Однако Дэниел воспротивился намерению своего партнера возобновить деятельность немедленно. - Завтра, - твердил он почтительно, но достаточно твердо. - Завтра с утра вы будете делать все, что вам угодно, партнер Илайдж. Сейчас уже поздно, и вы нуждаетесь в отдыхе. Бейли вынужден был признать справедливость подобного утверждения. К тому же он сам понимал, что должен хорошо подготовиться к тому, что ему предстояло. Он знал решение проблемы, он был уверен в правильности своего решения, но одних логических рассуждений недостаточно, требуются веские, неопровержимые доказательства. Ему предстоял нелегкий поединок сразу с несколькими солярианами. Землянин против соляриан... Да, для этого он должен быть в хорошей форме. Значит, следует отдохнуть и выспаться. Однако он чувствовал, что не сможет заснуть. Ни особая мягкость постели, которую ему приготовили неслышно двигающиеся роботы, ни нежная музыка, доносившаяся откуда-то издалека... ничто не заставит его сомкнуть глаза. В темном углу комнаты тихо сидел Дэниел. - Вы охраняете меня от Гладии? - насмешливо спросил землянин. - Я не считаю разумным оставлять вас одного без всякой защиты, - бесстрастно ответил робот. - Ну, как хотите. Слушайте, Дэниел, вы выполнили все мои поручения? - Да, конечно, партнер Илайдж. - Как обстоит дело с ограничениями, налагаемыми Первым Законом? - У меня есть сомнения, связанные со встречей, которую вы хотите завтра организовать. - Уверяю вас, я буду крайне осторожен. Дэниел испустил вздох, настолько напоминающий человеческий, что Бейли невольно вздрогнул и стал пристально вглядываться в темноту, где неясно белело лицо совершенно механического существа. - Мне иногда кажется, что люди ведут себя нелогично, - заметил Дэниел. - Мы также нуждаемся в Трех Законах, - усмехнулся Бейли, - но все же я рад, что их у нас нет. Он уставился в потолок и стал напряженно думать. Многое, очень многое зависело от Дэниела. И, несмотря на это, он мог рассказать ему всего лишь часть правды. Конечно, у планеты Аврора были причины послать в качестве своего представителя не человека, а робота. Но все-таки это была ошибка. У робота есть свои слабые стороны, которыми разумный человек может воспользоваться. Мысли его потекли по другому руслу. Если все пойдет гладко, через каких-нибудь двенадцать часов все будет кончено, а через двадцать четыре он сможет отправиться домой, на родную Землю. В сердце Илайджа Бейли теплилась надежда. Правда, странная надежда... И, однако, это был бы выход для Земли, единственный выход. Это должно стать выходом для его родной планеты. Покой и уют родного дома! Думая о доме, он стал засыпать. Но вдруг вздрогнул. Почему мысли о Земле и о доме не вызвали обычной умиротворенности и радости? Между ними и городами Земли возникло какое-то странное отчуждение... Все перепуталось в его мозгу... Он погрузился в сон. Хорошо выспавшись, Бейли принял душ и оделся. На сердце у него было неспокойно. Сейчас его рассуждения казались ему менее убедительными, чем накануне. А сегодняшняя встреча! Он один против многих. Можно ли с уверенностью рассчитывать на их понимание, на их правильную реакцию? Или он опять действует вслепую? Первой на экране появилась Гладия. Она выглядела бледной и вялой. На ней было белое одеяние, которое делало ее похожей на статую. Сразу же начали появляться и остальные. Следующим Бейли увидел правителя Корвина Атлбиша, нового главу Департамента солярианской Безопасности, высокого и надменного, с презрительно поднятым подбородком. Весь вид его выражал неодобрение. На лице роботехника Либига было выражение возмущения. Правое веко сильно подергивалось. Вот социолог Квемот. Он покровительственно улыбается Бейли, как бы напоминая ему, что они уже знакомы и даже встречались в интимной обстановке. Клариса Канторо нерешительно поглядывала на всех остальных. Некоторое время она, наморщив лоб, разглядывая Гладию, затем демонстративно отвернулась и уставилась на пол. Последним появился доктор Алтим Тул... Он выглядел очень старым, очень измученным. Все собравшиеся были одеты торжественно и официально. "Пока что Дэниел справился со своей задачей хорошо - собрал всех сразу, посмотрим, что будет дальше", - нервно подумал Бейли. Его сердце билось сильными толчками. Он еще раз оглядел собравшихся спейсеров. Каждый из них смотрел на него из своего дома. Убранство, меблировка, освещение в каждом доме были различны, от этого могла закружиться голова. Илайдж Бейли прочистил горло и начал: - Я хотел бы обсудить с вами вопрос об убийстве правителя Рикэна Дельмара с точки зрения мотива преступления, возможности его совершения и средств, примененных для... - Вы собираетесь держать длинную речь? - прервал землянина Атлбиш. - Возможно, - резко ответил Бейли, - но прошу не мешать мне. Я приехал сюда специально для расследования происшедшего убийства. Это моя профессия, и я лучше, чем вы, разбираюсь в подобных вопросах. - ("Ничего нельзя им спускать, или все пропало, - лихорадочно твердил он себе. Во что бы то ни стало, надо суметь взять над ними верх"). - Прежде всего остановимся на мотиве, - продолжал Бейли, решительно отчеканивая каждое слово. - Труднее всего установить именно мотив преступления. Возможности и средства для совершения преступления выяснить гораздо легче. Это - объективные факторы. Мотив же преступления бывает субъективен. Иногда он понятен окружающим, иногда - нет. Более того, мотив преступления может существовать у самого, казалось бы, неподходящего индивидуума. Все собравшиеся здесь убеждены в том, что убийцей является жена покойного. Об этом мне было сказано всеми с полной уверенностью. Никто другой, как вы полагаете, физически не мог совершить преступления, Допустим, что это так. Рассуждаем следующим образом. Каков же мог быть мотив для подобного столь необычного на Солярии преступления? Правитель Либиг сообщил мне, и это было подтверждено затем самой Гладией Дельмар, что у нее часто происходили жестокие ссоры с мужем. Ссора и вызванное ею состояние аффекта может, в принципе, привести к тяжелым последствиям, даже к убийству. Очень хорошо. Но возникает следующий вопрос. А могут ли у кого-нибудь другого существовать серьезные причины желать смерти Рикэна Дельмара? Вот, например, правитель Либиг... При этих словах спейсер подскочил. Он угрожающе протянул руку в направлении Бейли. - Думайте, что говорите, землянин! - крикнул он. - Я только рассуждаю... пока... - холодно ответил Бейли. - Вы, доктор Либиг, работали вместе с Рикэном Дельмаром. Вы лучший специалист в области роботехники на Солярии. Вы сами так утверждали, и я не имею оснований не верить вам. Либиг улыбнулся с видом превосходства. - Но, - по-прежнему невозмутимо продолжал Бейли, - я установил, что покойный Дельмар собирался прекратить совместную работу с вами. Он не одобрял какие-то ваши идеи и методы. - Ложь, чепуха! - снова крикнул Либиг. - Возможно. Ну, а если это было все-таки правдой? Разве вам не хотелось бы избавиться от него прежде, чем он публично заявил бы о разрыве ваших отношений, а? - А вы - госпожа Канторо? - быстро продолжал Бейли, не дав времени Либигу опомниться, - разве смерть Рикэна Дельмара не поставила вас во главе весьма важного на Солярии предприятия? - О небеса! - воскликнула Клариса. - Разве мы уже не обсуждали этого? - Обсуждали, но честолюбие - фактор, который нельзя так просто скидывать со счетов. Что же касается доктора Квемота, то он имел привычку играть в шахматы с покойным Дельмаром и постоянно проигрывал. Возможно, ему надоело всегда оставаться в проигрыше. - Полагаю, что проигрыш в шахматы, безусловно, недостаточно веский мотив для убийства, инспектор, - мягко вставил социолог. - Все зависит от того, насколько серьезно вы относитесь к игре. Случается и так, что мотив, которым руководствовался преступник, кажется совершеннейшей чепухой всем, кроме него самого. Но не в этом дело. Я хочу доказать вам, что мотив еще далеко не все. Практически у каждого может найтись более или менее веский мотив, особенно когда дело касается такого человека, каким был покойный Дельмар. - Что вы хотите этим сказать? - негодующе воскликнул доктор Квемот. - Только то, что Дельмар был хорошим солярианином. Все вы так о нем отзывались, не правда ли? Он полностью отвечал всем самым строгим требованиям вашего общества. Он был идеальным гражданином, идеальным человеком, почти абстракцией. Разве можно испытывать какие-либо теплые чувства к такому человеку? Его совершенство только заставляло каждого осознать собственные слабости и дефекты. Один поэт древности, английский поэт девятнадцатого века, некий Теннисон, писал: "Если у человека нет недостатков, значит он сам и есть сплошной недостаток". - Но человека не убивают только за то, что он слишком хорош, - поморщилась Клариса Канторо. - Откуда вы знаете? - возразил детектив. - Разве у вас есть хоть какой-нибудь опыт в подобном вопросе? Однако в одном я с вами согласен. Дельмар был убит не потому, что он был слишком хорош, и не потому, что слишком хорошо играл в шахматы, а по гораздо более веским причинам. Мне стало известно, что покойный Дельмар узнал о существовании на Солярии конспиративной организации. Эта организация подготавливала нападение на другие миры Галактики с целью их завоевания. Рикэн Дельмар был решительно против целей и существования этой организации. Разве для ее членов не было важным вовремя избавиться от Дельмара, человека с большим влияние на Солярии? Любой из вас, здесь присутствующих, мог быть членом этой организации, в том числе и Гладия Дельмар. Я даже не исключаю главу Департамента Безопасности, правителя Атлбиша. - Неужели? - презрительно заметил спейсер. - Конечно. Вы почему-то пытались прекратить расследование преступления, как только после отравления правителя Груэра вы заняли его пост, не так ли? Бейли сделал несколько глотков воды из свежераспечатанного пакета. Пока все шло неплохо. Соляриане сидели тихо и слушали внимательно. Отчасти потому, что подобные встречи были для них редкостью. У них не было опыта жителей Земли. - Далее, - продолжал Бейли, - следует обсудить вопрос о возможности совершить преступление. Общее мнение таково, что только госпожа Дельмар имела такую возможность, поскольку она одна могла находиться в личном контакте с жертвой. Но можно ли быть так уверенным в этом? Предположим, что некто, нам пока неизвестный, решил устранить Рикэна Дельмара. Разве при этом соображения неприятности личного присутствия не отойдут на второй план? Разве каждый из вас не пренебрег бы подобным неудобством и не мог бы прокрасться в дом Дельмара и... - Вы невежественны, землянин, - громко и надменно вмешался Корвин Атлбиш, - дело вовсе не в нашем удобстве или неудобстве. Дело в том, что сам правитель Дельмар никогда не допустил бы ничего подобного. Никакое долгое знакомство, никакая дружба не могли заставить его терпеть чье-либо личное присутствие. Рикэн Дельмар был истинным солярианином. Он немедленно попросил бы пришельца удалиться или приказал бы роботам выдворить его. - Вы правы, - спокойно согласился Бейли, - Дельмар поступил бы именно так, но... - он обвел взглядом присутствующих - только в том случае, если бы он знал о чьем-либо присутствии. - Что вы имеете в виду? - воскликнул доктор Тул пронзительным голосом. - Когда вы лично явились на место происшествия, доктор Тул, - ответил Бейли, глядя на него, - госпожа Дельмар была уверена, что она видит не вас, а ваше телеизображение, пока вы не дотронулись до нее. Я, например, привык только к личным встречам. Поэтому, когда я впервые увидел главу Департамента Безопасности Груэра, я считал, что вижу его живого во плоти и крови. И когда он вдруг исчез, я был поражен. Может быть и обратное, не так ли? Представьте, что некто всю свою жизнь имел только телеконтакты с другими людьми, за исключением редких встреч со своей женой. Появление любого человека он будет воспринимать как телеконтакт, особенно если робот сообщит ему, что кто-то желает установить с ним таковой. Разве это невозможный случай? - Совершенно невозможный, - сказал Квемот. - Окружение, фон, запах - все выдаст личный приход. - Но не сразу, доктор Квемот, не сразу. Пока Дельмар успел заподозрить что-либо, пришелец мог подойти к нему и сильным ударом раскроить череп. Бейли остановился. На его лбу выступил пот. Но утереть его выглядело бы проявлением человеческой слабости. А он все время должен быть хозяином положения, не упускать инициативы из своих рук. Тот, в кого он метил, должен быть публично и убедительно разоблачен. Нелегко землянину вести себя так по отношению к спейсеру, но он, Бейли, обязан это сделать. Он оглядел устремленные на него лица. На всех было выражение тревожного внимания. Даже у Корвина Атлбиша появилось нечто человеческое во взгляде. - Итак, мы переходим к вопросу об орудии убийства, - продолжал землянин, - и, надо признаться, что это - самый сложный вопрос. Орудие, с помощью которого было совершено преступление, так и не было обнаружено. - Если бы не этот пункт, - заметил Атлбиш, - мы бы считали обвинение, предъявленное госпоже Дельмар, вполне доказанным, и нам не потребовалось бы никакого дополнительного расследования. - Конечно, - согласился Бейли. - Итак, давайте рассмотрим вопрос об оружии. Если преступление было совершено Гладией Дельмар, оружие должно быть найдено на месте преступления. Мой партнер, Дэниел Оливо с Авроры, в настоящее время не присутствующий на нашем совещании, считает, что это оружие было унесено доктором Тулом. Во всяком случае, у него имелась такая возможность и был для этого мотив. Нами установлено, что Гладия Дельмар родная дочь доктора Тула. Я спрашиваю доктора Алтима Тула, спрашиваю публично, обнаружил ли он во время осмотра находившейся в обмороке госпожи Дельмар какой-либо тяжелый предмет, могущий служить орудием убийства? Доктор Тул весь вытянулся. - Нет, нет, клянусь, я не находил ничего подобного, - дрожащим голосом еле вымолвил он. - Есть ли желающие опровергнуть слова доктора Тула? Наступило гробовое молчание. - Тогда рассмотрим другую возможность. Она заключается в том, - продолжал детектив, - что какой-то посторонний проник в лабораторию и, совершив преступление, унес оружие с собой. Но спрашивается, зачем ему это делать? Зачем уносить оружие? Тем самым он доказывает, что госпожа Дельмар не убийца. Казалось бы, проще оставить оружие около жертвы и тем самым навлечь серьезнейшие подозрения на жену убитого. Только круглый дурак не поймет этого. Значит, орудие убийства находилось где-то поблизости от убитого и его лежавшей в беспамятстве жены и при этом остаться незамеченным. - Так что же, вы принимаете нас за дураков или слепых? - вскричал Атлбиш. - Нет, я принимаю вас за тем, кем вы являетесь, - за соляриан, - спокойно ответил Бейли. - Вы, как истые соляриане, не могли догадаться, что то особое оружие, которое было применено, находилось тут же у вас под носом. - О небеса! Что говорит этот землянин! Я не понимаю ни единого слова, - в смятении прошептала Клариса. Гладия, которая не пошевельнулась в течение всей речи Бейли, с ужасом взглянула на него. - На месте преступления были обнаружены не только мертвый Дельмар и его жена в бессознательном состоянии. Там также находился еще и испорченный робот. - Ну и что же? - негодующе вскричал Либиг. - Разве вам не очевидно следующее? Исключив все возможные варианты, мы приходим к истине, сколь бы невыносимой она вам не казалась. Именно этот самый робот и был тем смертельным оружием, которым хитро воспользовался убийца. Но вы, соляриане, в силу ваших привычек и традиций, не смогли догадаться об этом. Вскочив с места, все закричали сразу. Все, кроме Гладии, которая молча смотрела на Бейли. Бейли поднял руку и громовым голосом заорал: - Эй вы, успокойтесь! Я еще не кончил. Выслушайте меня до конца, и вы все поймете! Сила ли убежденности, звучавшая в голосе Бейли, или неожиданность и непривычность его грубого окрика, но он подействовал на соляриан магически. Вновь наступила мертвая тишина. - Садитесь и слушайте! - приказал Бейли. - Вы забыли, что убийство Дельмара - не единственное преступление на Солярии. Было совершено покушение на правителя Груэра. Наконец, пытались устранить меня с помощью отравленной стрелы! Последнее заявление было встречено тихим ропотом аудитории. - Здесь целая цепь преступлений. И все они невозможные, немыслимые, как мне сказал доктор Либиг, когда я пытался из с ним обсудить. А между тем все они имеют простое и ясное объяснение: их совершили роботы, но не прямо, а косвенно. Ими руководил опытный и умелый преступник, сумевший обойти запреты Первого Закона. Обратите внимание: первое действие - совершенно невинное с точки зрения робота. Ему приказано налить некую жидкость в бокал с водой. Робот, поскольку это никому не причинит вред, выполняет приказ. Второй робот получает столь же невинный приказ подать эту воду по первому требованию своему господину. Он не знает о манипуляциях первого и без колебаний выполняет приказание. Вот тайна отравления Ханниса Груэра. Так же действовали и со мной. Один из роботов смазал стрелу с ядом, другой, не зная об этом, подал ее самому искусному стрелку, сопроводив свое действие комментарием о том, что грязный землянин опасен для Солярии. Схема одна и та же. И заметьте себе, что все эти действия не требовали личного присутствия преступника. Вам, вероятно, известно, что квалифицированные роботехники могут установить контакт с роботами, используя межроботические линии связи. - Весьма неправдоподобное объяснение, - промолвил авторитетным тоном Либиг. - Этого не может быть! - воскликнул Квемот. Его лицо было белым, а губы тряслись. - Ни один солярианин не посмеет использовать роботов для того, чтобы причинить вред человеческому существу. - Кроме того, вся эта чепуха не имеет ни малейшего отношения к убийству Дельмара, - возразил Либиг. - Я еще вчера сказал вам об этом. Разве можно заставить робота раскроить череп человеку? Так, чтобы он не подозревал нарушения Первого Закона? - Да, возможно, - спокойно ответил детектив. - Но как? - закричал истерически Атлбиш. "Видимо, и у великого спейсера есть нервы", - злорадно отметил про себя Бейли, а вслух промолвил: - Сейчас вам объясню. Мне самому это стало ясно только вчера. Я не мог подняться с кресла и обратился к роботу с приказом: "Дай мне руку". Робот пришел в смятение и не знал, что делать. Он смотрел на свою руку с таким видом, как будто собирался вынуть и подать ее мне. Тогда мне пришлось повторить свой приказ менее буквально. Но тут-то я вспомнил, что вы, доктор Либиг, в нашей беседе упомянули об экспериментах, которые проводились вами. Речь шла, о создании новых моделей роботов с заменяемыми частями. Допустим, что робот, с которым работал Дельмар, мог вынимать и вставлять на свое место конечности, например, руки. Об этом сам Дельмар мог и не догадываться. Предположим далее, что убийца появляется в лаборатории Дельмара и приказывает роботу: "Дай мне руку". Робот немедленно выполняет приказание. Рука робота - превосходное оружие. Убийца делает свое дело, затем вставляет руку на свое место, и... никаких следов... Ужас, заставивший слушателей молчать, уступил место нестройному хору возражений и протестующих возгласов. Атлбиш, красный и негодующий, величественно встал с места и сделал шаг вперед. - Даже в этом случае, если только все это правда, убийца - Гладия Дельмар. Только она могла прийти в лабораторию своего мужа и сделать все, о чем вы сказали. Если только действительно существуют такие роботы с заменяемыми конечностями. Гладия начала тихо всхлипывать. Бейли не смотрел на нее. - Наоборот, - сказал он твердо, - я считаю, что преступником был кто-то другой, но не госпожа Дельмар. При этих словах Джотан Либиг скрестил руки на груди и презрительно фыркнул. - Вы, доктор Либиг, как я надеюсь, поможете мне установить, кто был этот убийца. Как специалист, вы отлично понимаете, что неискушенный в роботехнике человек не сумеет управлять роботами настолько умело, чтобы заставить их так или иначе нарушить Первый Закон. Ну, скажите нам, доктор Либиг, что понимает в роботехнике Гладия Дельмар? - Почему вы спрашиваете об этом именно меня? - воскликнул солярианин. - Ну, как же, ведь вы пытались просветить госпожу Дельмар в вопросах роботехники. Вы достигли своей цели? На лице Либига появилось растерянное выражение. - Она, видите ли, она... Он остановился. - Как ученица она оказалась безнадежной, не так ли? - Она могла притворяться невежественной, - голос солярианина снова обрел уверенность. - Значит вы, как специалист, утверждаете, что госпожа Дельмар настолько искушена в роботехнике, что могла бы заставить роботов совершить убийство? - Как я могу ответить на ваш вопрос? - Хорошо, я поставлю вопрос иначе. Мой партнер, Дэниел Оливо, случайно потеряв связь со мной, затратил на поиски немало времени и нашел меня с большим трудом. Преступник же узнал о моем пребывании достаточно быстро, очевидно, с помощью межроботических линий связи. Столь же быстро и ловко, снова используя роботов, преступник организовал покушение на мою жизнь. Как вы думаете, обладает ли госпожа Дельмар достаточной квалификацией в роботехнике, чтобы все это проделать. Корвин Атлбиш наклонился вперед. - Кто же, по-вашему, землянин, обладает достаточной квалификацией? - Правитель Джотан Либиг, по общему признанию и его собственному мнению, является самым квалифицированным роботехником на вашей планете, - медленно отчеканил Илайдж Бейли. - Это обвинение? - пронзительно закричал роботехник. - Да, Либиг, - голос Бейли звучал громко и решительно, - это обвинение.

    ИЛАЙДЖ БЕЙЛИ ОБВИНЯЕТ

Либиг выпрямился. Нарочито спокойно, медленно и раздельно выговаривая слова, он начал: - То, что вы говорите, чепуха. Я внимательно изучил робота, присутствующего при убийстве. Никаких заменяемых рук и ног у него не было. Этот робот никак не мог служить орудием убийства. - А кто может подтвердить ваши слова, солярианин? - так же спокойно и медленно ответил Бейли. - Мои слова обычно не подвергаются сомнению. - Ах, вот как! Тогда почему же вы столь быстро уничтожили робота? - А кому он был нужен? Робот никуда не годился, он был полностью бесполезен. - Почему? Самообладание постепенно начинало постепенно покидать роботехника. Его лицо покрылось пятнами. - Вы уже задавали мне этот вопрос, землянин, - сказал он, сжимая кулаки. - И я объяснил вам причину. Повторяю: робот присутствовал при убийстве человека. И он не смог предотвратить это убийство. - Тем не менее исследовать его для нас чрезвычайно важно, - возразил Бейли. - Я утверждаю, что именно его рука была использована в качестве оружия. - Чепуха, немыслимая чепуха! - не сдерживаясь более, закричал Либиг. - Что вы вообще смыслите в роботехнике? - Возможно, немного, - невозмутимо ответил детектив. - Но я предлагаю следующее. Пусть глава Департамента Безопасности Корвин Атлбиш распорядится, чтобы был произведен обыск вашей лаборатории и фабрики роботов. При этом будет установлено, производили ли вы эксперименты с заменой конечностей. Если да, то не послали ли вы такого робота в распоряжение Дельмара. - Никто не смеет заходить в мою лабораторию! - завопил роботехник. - Почему? Если вам нечего скрывать, то почему вы боитесь показать свою лабораторию? - А при чем здесь я? Как я мог быть заинтересован в смерти своего друга Дельмара? - Я думаю, для этого были две причины, - ответил Бейли. - Первая такова. Вы были дружны с миссис Дельмар, даже очень дружны, не так ли? Ведь, несмотря ни на что, соляриане все-таки люди. Вы, правда, никогда не имели дела с женщинами. Но это отнюдь не означает, что вы не подвержены никаким эмоциям. Ну, скажем, животным импульсам. Вы виделись с госпожой Дельмар... то есть не то чтобы виделись, но общались посредством телесвязи. При этом она часто бывала обнажена и... - Нет, нет, вы лжете! - крикнул Либиг и закрыл лицо руками. - Нет, нет, - прошептала и Гладия. - Возможно, вы даже сами не понимали характера ваших ощущений. Или, если и догадывались, то презирали себя и ненавидели госпожу Дельмар, которая вызывала их. И, конечно, сам Дельмар, ее муж, был вам особенно ненавистен. Вы ведь просили госпожу Дельмар стать вашей помощницей, не так ли? Вы настойчиво добивались этого. Она отказалась, и вы возненавидели ее еще больше. Убив Рикэна Дельмара таким образом, чтобы подозрение пало на его жену, вы одним ударом расправились с обоими. - Кто поверит этой дешевой мелодраматической болтовне? - пробормотал красный как рак спейсер. - Только грязный землянин может подумать такое о солярианине. - Я не утверждаю, что сказанное являлось вашим единственным мотивом, доктор Либиг. Все эти чувства, конечно, влияли на вас, но, скорее, бессознательно. У вас был и гораздо более прямой, более осознанный мотив. Доктор Рикэн Дельмар мог серьезно помешать вашим планам. Поэтому его следовало устранить. - Планам? О каких планах вы говорите? - воскликнул роботехник. В его голосе звучали ярость и ужас. - О планах завоевания всей Галактики, - торжественно провозгласил Бейли.

    ОБВИНЕНИЕ ПОДТВЕРЖДАЕТСЯ

- Землянин сошел с ума, - Либиг повернулся к аудитории. - Разве не очевидно, что он ненормален? Некоторые с изумлением глядели на него, другие на его противника. Но Бейли не дал им опомниться. - Вы все прекрасно понимаете, Либиг, - продолжал он. - Дельмар собирался прервать отношения с вами. Причина заключалась в том, что Рикэн Дельмар был в курсе вашей работы значительно больше, нежели кто другой. Он знал, что вы проводите опасные эксперименты, и пытались остановить вас, но безуспешно. Тогда он намекнул правителю Груэру о вашей деятельности, но только намекнул, так как еще не был уверен во всех деталях. Вы узнали об этом. Рикэн Дельмар становился опасен для вас. - Он сумасшедший, этот землянин, настоящий сумасшедший! - прокричал роботехник. - Я не желаю больше слушать эти бредни. - Нет, правитель Либиг, вы должны выслушать его, - голос главы Департамента Безопасности звучал достаточно грозно. Детектив закусил губу, чтобы не выдавать охватившего его торжества. - Во время беседы со мной, - продолжал он, - когда вы упомянули о роботах с заменяющимися конечностями, доктор Либиг, вы бросили еще фразу о космических кораблях, управляемых роботами. В тот раз, доктор Либиг, пожалуй, вы были откровенны больше, чем обычно. Вероятно, вас покинули обычная осторожность, потому что перед вами был землянин, существо неполноценное и неспособное разобраться в ваших проблемах. К тому времени я уже услышал от доктора Квемота, что защитой Солярии от других Внешних Миров являются его позитронные роботы. - Я имел в виду... - взволнованно начал было Квемот. - Да, я знаю, - прервал его Бейли, - вы мыслили о социологическом плане, доктор Квемот. Но все же ваши слова послужили толчком для меня. Попробуем сравнить космический корабль, управляемый роботами, с кораблем, управляемым людьми. В первом случае использование роботов для военных целей невозможно. Робот, как известно, не в состоянии уничтожить людей даже на вражеских кораблях или вражеских мирах. Для него все человеческие существа неприкосновенны. Но если бы вам удалось создать роботов, не подчиняющихся Первому Закону, и они повели бы боевые космические корабли, такие корабли были бы непобедимыми. Страшные армады кораблей, ведомых бездушными роботами, сеяли бы ужас и разрешение на всех мирах. И только вы, знающий секрет новых моделей роботов, умели бы ими управлять. Тогда ваши честолюбивые мечты о покорении Галактики и о вашем владычестве над Вселенной были бы на пути к осуществлению. А все те, кто могли вам помешать, - должны были быть устранены с вашего пути. Прав я или нет, правитель Либиг? Ответа не было. Либиг, обуреваемый ужасом, смятением и яростью, молчал. Но даже если бы он сказал что-либо, его слова нельзя было бы разобрать в поднявшемся шуме. Обычно сдержанные и чинные спейсеры повскакивали с мест. Яростно жестикулируя, они выкрикивали угрозы по адресу роботехника. Клариса с развевающимися волосами и лицом фурии, повернувшись к Либигу, проклинала его. Даже Гладия вскочила с места и грозно трясла маленькими кулачками. Бейли закрыл глаза и на какое-то мгновение разрешил себе слегка ослабить огромное физическое и нравственное напряжение, в котором находился. То, что он задумал, удалось. Наконец-то он нашел правильный подход к этим людям. Ключ к ним помог ему найти, как это ни странно, самодовольный социолог. "В отличие от спартанских илотов, роботы никогда не будут в состоянии восстать против людей", - говорил он. Но что, если сами люди обучат роботов искусству уничтожить их? Что, если роботы научатся бунтовать? Тогда прощай привольная безопасная жизнь соляриан, жизнь, основанная на труде и беспрекословном повиновении роботов. Можно ли представить себе более тяжкое преступление в глазах соляриан! Это понял Илайдж Бейли, и это был его козырный туз. - Вы арестованы, презренный правитель! - грозно вскричал Корвин Атлбиш. - Вам запрещено заходить в лаборатории, касаться ваших записей до тех пор, пока правительство не сумеет тщательно проверить их и... - то гнева спейсер задохнулся, и его дальнейшие слова потонули в общем шуме. К Бейли приблизился робот. - Господин, вам донесение от господина Оливо, - произнес он. Бейли схватил бумагу и, повернувшись к своим слушателям, громовым голосом крикнул: - Внимание! Шум, как по мановению волшебной палочки, утих, и все лица повернулись к землянину с выражением глубокого и почтительного внимания. - Еще до начала нашей беседы я поручил своему коллеге Дэниелу Оливо с Авроры ознакомиться с экспериментальными лабораториями доктора Либига. Дэниел Оливо сообщает мне, что он сейчас лично явится к доктору Либигу с тем, чтобы потребовать разъяснений по поводу некоторых обнаруженных им фактов? - Как лично?.. - в ужасе завопил роботехник. Его глаза, казалось, вот-вот выскочат из орбит. - Он явится сюда? Ко мне? Нет, нет. - Его голос перешел на страшный хрип. - Не бойтесь, он вам не причинит никакого вреда, - холодно сказал детектив, - если, конечно, вы дадите ему должные показания. - Ни за что! Я не позволю, не позволю... - Либиг упал на колени, видимо, не сознавая, что он делает. - Что вы в конце концов хотите от меня? Что я должен сказать? Сознаться? Хорошо, я расскажу все. Да, робот, которого я послал к Дельмару, имел заменяемые конечности. Да, я желал смерти Дельмара. Я организовал отравление Груэра. Да, я хотел пристрелить вас. Да, я мечтал о создании могучих боевых космических кораблей с новыми роботами, о которых вы догадались. Я хотел невиданного рассвета и могущества Солярии, ее владычества во Вселенной. Мне, увы, не удалось ничего, но не по моей вине. Вот, я сознался во всем. А теперь, прикажите тому человеку не приходить ко мне. Я не вынесу этого. Пусть он убирается, пусть он... - Больше Либиг не мог выговорить не слова. Бейли удовлетворенно кивнул. Снова он нажал верхнюю кнопку. Угроза личной встречи подействовала на солярианина сильнее, чем могла бы подействовать любая попытка. Эта угроза полностью лишила самообладания и вынудила сознаться во всем. И в этот самый момент роботехник увидел нечто, окончательно лишившее его разума. На коленях он пополз от чего-то, невидимого на экране. - Вон! Вон отсюда, вон, во... - Раздались невнятные звуки. И вдруг его правая рука потянулась к карману, что-то вынула и поднесла ко рту. Все это заняло несколько секунд. Качнувшись сначала вправо и затем влево, Либиг упал как подкошенный. - Эй, ты, жалкий безумец, ведь к тебе приближается не человек, а всего лишь один из твоих возлюбленных роботов, - чуть было не крикнул землянин, но вовремя удержался. В поле зрения всех присутствующих появилась высокая стройная фигура Дэниела Оливо. Какое-то мгновение он молча смотрел на распростертое на полу тело. Илайдж Бейли в ужасе затаил дыханье. А вдруг Дэниел поймет, что человека, лежащего на полу, убил ужас от приближения его, человекоподобного робота. Как прореагирует на это его скованный Первым Законом мозг? Но Дэниел опустился на колени около тела и осторожно несколько раз прикоснулся к нему. Затем он нежно приподнял голову Либига, как будто это была драгоценность и, обратив свое прекрасное невозмутимое лицо ко всем присутствующим, прошептал: - Человеческое существо мертво.

    ИЛАЙДЖ БЕЙЛИ ПРОЩАЕТСЯ

Илайдж Бейли ожидал ее прихода. Она сама попросила о встрече. - О, - пробормотал он, - если я не ошибаюсь, это не телеконтакты? - Да, но как вы догадались? Так быстро? - прошептала она. - У вас на руках перчатки. - О, вы правы, - Гладия взглянула на свои руки и добавила мягко: - Вам неприятно? - Ну, что вы, конечно нет. Она виновато улыбнулась. - Мне надо привыкать, не правда ли, Илайдж? Я ведь собираюсь на Аврору. - Значит, вы устроились благополучно? - Да, благодаря хлопотам мистера Оливо. Я никогда не вернусь сюда, Илайдж. - Правильно, Гладия. Вы там будете счастливее, я уверен. - Пока что мне немного боязно. - Понимаю. Вам придется привыкать к личным контактам, и, возможно, у вас не будет таких удобств, как здесь. Но постепенно вы привыкните, а главное, вы забудете то, что вам пришлось пережить. - Мне вовсе не хочется забыть все, что было здесь, - тихо сказала она. - А все-таки вы забудете, - Бейли взглянул на грациозную фигурку молодой женщины, - и придет время, когда вы встретите кого-нибудь и... выйдете замуж. Я имею в виду настоящий брак... - Он попытался улыбнуться, но это ему плохо удалось. - Почему-то в данный момент, - она печально улыбнулась, - в данный момент... эта перспектива не привлекает меня. - Потом все изменится, - с деланной бодростью ответил он. Они стояли друг против друга и молчали... молчали, не зная, что сказать друг другу. - Я еще не благодарила вас за все... Илайдж, - наконец вымолвила Гладия. - Не за что. Это - моя работа, - ответил он. - Вы возвращаетесь на Землю, не правда ли? - Да. - И я никогда не увижу вас? - Вероятно, нет. Но не огорчайтесь. Максимум через сорок лет меня уже не будет в живых. А вы будете все такая же... Как и сейчас. - Не надо так говорить! - взволнованно воскликнула она. - Но это правда. - Относительно Джотана Либига все подтвердилось, - заметила она, очевидно, желая переменить тему. - Знаю. При проверке оказалось, что эксперименты с космическими кораблями-роботами шли на полный ход. Роботехники нашли также и множество роботов со сменяемыми конечностями. Гладия вздрогнула. - Как вы думаете, почему он делал такие ужасные вещи? - Он ненавидел людей. Он покончил с собой только для того, чтобы избежать личного присутствия другого человека. Он готов был уничтожить и другие миры с единственной целью, чтобы Солярия с ее табу на личные контакты царствовала во всей Галактике. - Как можно так ненавидеть людей? - пробормотала она. - Иногда личные встречи бывают такими... Она замолчала. Снова наступила пауза, и снова они стояли и молча глядели друг на друга. И вдруг Гладия зарыдала. - О, Илайдж, это все-таки ужасно! - Что ужасно, Гладия? - Могу ли я прикоснуться к вам? Ведь я больше никогда не увижу вас, Илайдж... - Конечно, если вам хочется, Гладия. Шаг за шагом она подходила все ближе и ближе. Ее глаза сияли, и в то же время в них притаился испуг. Она остановилась в нескольких шагах от него и затем, как в трансе, начала стягивать перчатку с руки. - Не надо, Гладия, - тихо сказал Бейли. - Я нисколько не боюсь, - прошептала она и протянула ему обнаженную руку. Рука Бейли тоже дрожала, когда он взял ее маленькую дрожащую ручку в свою. Это продолжалось одно мгновенье. Он разжал свою руку, ее рука выпала, и вдруг он почувствовал легкое, как дуновение, прикосновение ее пальцев на своем лбу, подбородке и щеках. - Спасибо, Илайдж, за все. Прощайте, - послышался ее голос. - Прощайте, Гладия, - сказал он, глядя на удаляющуюся фигурку. И в этот момент Илайдж Бейли ощутил такое мятежное чувство потери, которое не смогла заглушить даже мысль о том, что его ожидает корабль, который доставит его на родную Землю.

    ИЛАЙДЖ БЕЙЛИ ПРЕДЛАГАЕТ НОВЫЕ ПУТИ

Государственный секретарь Альберт Минним улыбался с довольным видом. - Рад снова видеть вас на Земле, - стараясь быть как можно приветливее, сказал он. - Ваш письменный доклад, конечно, прибыл раньше вас. Он сейчас изучается специалистами. Вы хорошо поработали, что будет отмечено в вашем личном деле. - Я очень благодарен, сэр, - церемонно ответил детектив. В нем уже не было прежнего энтузиазма. Он был снова на Земле, в безопасности подземных городов, он уже слышал голос Джесси по телефону - все было как будто в полном порядке. И все же он чувствовал себя каким-то опустошенным. - Однако ваш доклад касается исключительно расследования убийства. Меня интересуют еще и другие вопросы, о которых мы с вами беседовали. Что вы можете доложить мне об этом устно? Бейли колебался. Невольно он потянулся к внутреннему карману пиджака, где лежала его старая, обкуренная трубка. - Можете курить, Бейли, - быстро сказал Минним. Детектив, не торопясь, разжег трубку. - Помните, сэр, вы задали мне вопрос: в чем заключается слабость Внешних Миров? Мы знаем их силу: обилие роботов, малая населенность, долголетие... Но каковы их уязвимые места? - Ну и что вы узнали об этом? - Я думаю, что я понял, в чем заключается их слабость, сэр. - Прекрасно. Я слушаю вас, Бейли. - Их слабость заключается в том же, в чем их сила. В полной зависимости общества от роботов, в малой населенности их планеты, в их долголетии. Выражение лица государственного секретаря не изменилось. Он по-прежнему сосредоточенно водил карандашом по бумаге, лежащей перед ним. - Почему вы так думаете? - наконец спросил он. В течение всего пути от Солярии до Земли Илайдж Бейли обдумывал предстоящий ему разговор с Альбертом Миннимом. Он собирался привести, как ему казалось, веские и бесспорные аргументы. А теперь вдруг растерялся. - Я не уверен, что сумею разъяснить свои мысли достаточно ясно, - задумчиво сказал он. - Не важно. Все равно говорите. Мне интересно, что вы думаете по данному вопросу, - настойчиво продолжал государственный инспектор. - Видите ли, сэр, - Бейли говорил медленно, тщательно подбирая слова, - соляриане в своем развитии упустили нечто такое, чем обладало человечество в течение миллионов лет, что в итоге более значимо, чем все промышленные и технические достижения. То, что в свое время сделало возможным прогресс человечества, полностью утеряно на этой планете. - Я не хочу гадать, Бейли. Что вы имеете в виду? - нетерпеливо спросил Минним. - Сотрудничество между людьми. Солярия полностью от него отказалась. В солярианском мире индивиды существуют совершенно изолированно друг от друга. Невежественный человек, мнящий себя единственным на всей планете социологом, с гордостью сообщил мне об этом. Единственная отрасль знаний, реально развивающаяся на Солярии, - это роботехника. Но и она сводится к созданию и усовершенствованию роботов, и этим занимается небольшая группа специалистов. Как только возник сложный вопрос, включающий анализ взаимоотношений между людьми и роботами, им пришлось вызвать специалиста с Земли. Разве одно это не говорит о многом? На Солярии существует только одна форма искусства - абстракция, из которой полностью устранено человеческое начало. - Это все, конечно, так, - поморщившись, сказал Минним, - но что из этого следует? - Без взаимосвязи между людьми жизнь теряет свой главный интерес. Исчезают интеллектуальные ценности, самое существование теряет свой смысл. Но не только отсутствие человеческих контактов привело к вырождению солярианского общества. Достигнутое на Солярии долголетие также не способствует прогрессу. У нас же на Земле постоянно происходит приток свежих молодых сил, которые жаждут перемен и не успевают закостенеть в своих обычаях. Наверное, в этом вопросе должен быть какой-то оптимум: человеческая жизнь должна длиться достаточно долго, чтобы общество состояло практически целиком из старых людей. На Солярии приток юности слишком медленен. - Интересно, интересно, - пробормотал Минним. Он взглянул на Бейли, и в его глазах сверкнула усмешка. - А вы проницательный человек, инспектор, - провозгласил он. - Благодарю вас, - сдержанно ответил Бейли. - Вы знаете, почему я хотел выслушать ваше мнение относительно Солярии? - Лицо государственного секретаря выразило нескрываемое торжество. - Мне хотелось знать, понимаете ли вы сами до конца, какие отличные новости вы привезли нам на Землю. - Подождите, я еще не все сказал! - воскликнул Бейли. - Конечно, не все, - согласился Минним. - Солярия ничего не может поделать с загниванием своего общества. Ее зависимость от роботов зашла слишком далеко. Роботы не могут превозмочь своей ограниченности. Ясно, что прогресс на Внешних Мирах должен приостановиться. И тогда кончится владычество спейсеров. Земле нечего будет опасаться, мы будем спасены. Новые сведения, добытые вами для нас, имеют решающее значение. - Но мы пока, - на этот раз голос Бейли звучал громко, - обсуждаем только одну Солярию, а не все Внешние Миры. - Это неважно. Ваш солярианский социолог, Кимот, что ли?.. - Квемот, сэр. - Ну, пусть Квемот... Разве он не утверждал, что и другие Внешние Миры развиваются в том же направлении, что и Солярия? - Да, Квемот так говорил. Но, во-первых, он решительно ничего не знал о других Мирах, во-вторых, он никакой не социолог. Я вам уже об этом докладывал. - Ну, что же, этим займутся наши земные социологи. - Но у них же нет никаких данных, никакого фактического материала... Мы же ничего не знаем о других Внешних Мирах, например, о могущественной Авроре? Но Альберт Минним взмахнул выхоленной рукой, как бы отметая какие бы то ни было сомнения. - Наши люди займутся этим вопросом. И я уверен, что они согласятся с Квемотом. Бейли задумался. Ему было ясно, что Минним, а за ним, очевидно, и все остальные члены правительства, твердо решили принимать желаемое за действительное. А в таких случаях результаты социологических изысканий всегда будут соответствовать желаемому. Особенно, если пренебречь некоторыми очевидными фактами. Что ему, Бейли, делать? Попытаться объяснить государственному секретарю, как в действительности обстоят дела, или... Его колебание длилось слишком долго. Альберт Минним заговорил снова. На этот раз его голос звучал по-деловому буднично. - Я хотел бы выяснить еще некоторые вопросы, связанные с делом Дельмара. Скажите, инспектор, в ваши намерения входило заставить Либига совершить самоубийство? - Мне нужно было заставить его сознаться, сэр. Конечно, я не предвидел полностью, как подействует на Либига приближение человекоподобного робота. Но, откровенно говоря, его смерть меня нисколько не огорчает. Он был весьма одаренным человеком и одновременно опасным маньяком. - Я согласен с вами, - сухо заметил Минним, - и считаю, что такой конец является весьма удачным. Но разве вы не понимали, какой опасности подвергались, если бы соляриане поняли, что Либиг никак не мог совершить самого акта убийства Дельмара. Бейли вынул изо рта трубку и ничего не ответил. - Ну, ну, инспектор, вы-то знаете, что Либиг этого не сделал. Убийство требовало личного присутствия, а Либиг предпочел ему смерть. Его конец полностью доказал это. - Вы правы, сэр, - медленно проговорил Бейли. - Я рассчитывал на то, что соляриан так возмутит намерение Либига создать опасных для людей роботов, что они ни о чем другом и думать не станут. - Кто же, в таком случае, убил Дельмара? - Если вы хотите знать, кто фактически нанес ему удар, - так же медленно продолжал детектив, - то это жена покойного Гладия Дельмар. - И все же отпустили ее? - Морально она не была ответственна за свой поступок. Либиг использовал ее в своих целях. Он знал о ссорах между мужем и женой, знал, что у Гладии бывают вспышки безумного гнева, когда она не владеет собой. Он послал к Дельмару робота, которого со свойственным ему искусством подготовил для осуществления своих планов. В минуту слепой ярости Гладия получила оружие, которым, не помня себя, воспользовалась. Таким образом, с помощью Гладии и робота Либиг избавился от Дельмара. А потом он избавился бы и от Гладии, обвиненной в убийстве. Очень хитро и ловко, не так ли, сэр? - Но рука робота должна быть запачкана кровью и волосами убитого? - сказал Минним. - Конечно, - ответил Бейли, - но этим и иными роботами занялся не кто иной, как сам Либиг. Он стер из запоминающего устройства домашних роботов часть их наблюдений, а своего робота немедленно уничтожил. Единственная ошибка Либига заключалась в том, что он считал вину Гладии очевидной, и решил, что даже отсутствие орудия убийства не спасет ее. К тому же он не мог предвидеть, что расследованием дела займется профессиональный детектив. - Итак, после смерти Либига вы устроили так, чтобы Гладия Дельмар покинула Солярию? Вы это сделали, опасаясь, что соляриане, успокоившись, разберутся во всем сами? Бейли пожал плечами. - Эта женщина достаточно настрадалась: от своего мужа, от Либига, от всей жизни на Солярии. Пусть попробует быть счастливой, если сможет. - А не думаете ли вы, инспектор, - сухо возразил государственный секретарь, - что вы пожертвовали законностью в угоду своему капризу или, что еще хуже, личным чувствам? Худощавое лицо Илайджа Бейли стало суровым. - Нет, не думаю, сэр. Я не был связан законами Солярии. Главным для меня были интересы Земли. Не так ли? А эти интересы требовали, что был обезврежен опасный маньяк. Что касается госпожи Дельмар, - теперь Бейли смотрел прямо в глаза Альберта Миннима - он делал сейчас рискованный ход, но чувствовал, что должен пойти на это, - что касается госпожи Дельмар, то я воспользовался ею, чтобы провести важный эксперимент. - Какой эксперимент? - Я не знал, согласится ли она пренебречь обычаями и традициями, глубоко заложенными в нее с самого раннего детства. Жизнь на Солярии была для нее адом. Однако она могла и не суметь расстаться с этим привычным для нее адом. Но она поступила иначе. Она заставила себя покинуть негодный солярианский мир и искать новых путей в жизни. Для меня ее решение было символичным. Мне казалось, оно открыло врата спасения и для всех нас. - Для нас? - воскликнул Минним. - Что за чертовщину вы несете? - Я не имею в виду себя или вас, сэр, - серьезно ответил Бейли. - Я имею в виду человечество в целом. Поймите, сэр, что существует еще один мир, напоминающий Солярию, и этот мир - наша Земля. - Что вы хотите этим сказать? - То, что я сказал, сэр, - с воодушевлением продолжал Бейли. - Наша планета - это Солярия наизнанку. Обитатели Солярии дошли до состояния полной изолированности друг от друга. Мы - в полной изолированности от других Внешних Миров. Они замкнулись в своих пустых огромных поместьях. Мы - заперлись в своих подземных городах. Мы, - кулаки Бейли были сжаты, глаза сверкали, - в тупике! На лице государственного секретаря было глубокое неодобрение. - Инспектор Бейли, вы устали и измучены. Вы нуждаетесь в отдыхе. И вы получите месяц отдыха с полным сохранением содержания. После отпуска вас ждет повышение по службе. Я думаю, что вы можете твердо рассчитывать на перевод вас в класс С-9. - Благодарю вас, сэр, но это не то, чего я хочу. Я хочу, чтобы вы выслушали меня до конца. Для нас существует только один выход из тупика. Это выход наружу, в открытое пространство. Ведь, в конце концов, наши предки были первыми, кто заселил Внешние Миры. - Да, все это так, но, боюсь, что наше время прошло. Бейли чувствовал нетерпение своего собеседника и его желание избавиться от тягостного разговора. Тем не менее он упрямо продолжал: - Спасаясь от могущественных спейсеров, покоривших Внешние Миры, мы запрятались глубоко под Землю. Они стали властелинами, а мы - червями. Они развивали технику, а мы уходили все глубже в недра земли. Разве это не так? В конце концов мы придем к полной деградации. Мы не должны чувствовать себя стоящими ниже спейсеров. Наоборот, мы должны соревноваться с ними, следовать за ними в том, в чем они сильны, и научиться противостоять им, если понадобится. А для этого прежде всего следует выйти в открытое пространство. Если мы не сможем сделать этого сами, мы обязаны научить наших детей жить по-новому. Это жизненно необходимо, помните, сэр. - Вы, безусловно, нуждаетесь в отдыхе, мой друг. - Выслушайте меня, сэр! - неистово закричал Бейли. - Если все будет продолжаться так, как сейчас, могущественные спейсеры уничтожат нас в течение одного столетия. Поймите это, сэр. - Но... - Я еще не кончил, сэр. Нельзя вечно обманывать землян иллюзиями. Больше так жить нельзя. Или мы выйдем на широкие просторы, к свету, к солнцу, или мы погибнем. Иного выбора для землян нет. - Да, да, - успокаивающе закивал Минним, - возможно, вы правы. А теперь, до свидания, инспектор. Бейли покинул государственного секретаря с чувством необычайной приподнятости, Он, конечно, не добился победы, но он и не ожидал быстрой и легкой победы. Переубедить таких, как Альберт Минним, нелегко, для этого потребуется немало времени и сил. Но, во всяком случае, Бейли поколебал бездумную уверенность Миннима в своей непогрешимости и правоте. "Я уверен, - думал Илайдж Бейли, - пройдет некоторое время, и я снова отправлюсь во Внешние Миры. Ведь должны же существовать более разумные миры, чем Солярия. Еще одно поколение, и мы, земляне, выйдем на широкие просторы Галактики. Подземный поезд мчал Бейли домой. Скоро он увидит Джесси... Поймет ли она его? А его сын Бентли. Ему уже семнадцать... Что станет с Землей, когда у самого Бентли будет такой сын? Я верю, думал Бейли, на Земле найдется миллионы таких же, как я. Когда они почуют запах свободы, они пойдет навстречу ей. Надо только указать им путь. Поезд набирал скорость. Бейли оглянулся. Все кругом было залито искусственным светом. Маленькие огни, силуэты домов, стальные громады фабрик, и люди, повсюду огромные толпы людей, шумящих, толкающихся, мешающих друг другу... Раньше все это было привычно... Об этом он не мечтал на далекой Солярии... А сейчас это казалось каким-то чужим. Он не мог найти себе места во всем этом шуме и хаосе. Странно, но что-то переменилось в нем. В огромной чреве Земли для него больше не было места. Как новорожденный не может возвратиться в утробы матери, так и Бейли не мог найти обратного входа в утробы подземных городов. Если то же самое произойдет и с другими, Земля снова возродится и выйдет навстречу Солнцу. Сердце Бейли бешено колотилось, кровь стучала в его висках. Он поднял голову. Сквозь сталь и бетон он увидел его... огненное, манящее к себе, сияющее... Он увидел Обнаженное Солнце.
Стр. 1 : Стр. 2 : Стр. 3 : Страница 4 : Стр. 5 : Стр. 6 : Стр. 7 :

Ключевые слова:
Бейли
Илайдж
Дельмар
Солярии
Либиг
Груэр
роботы
убийства
Земли
Книги о роботах
робот


Айзек Азимов. Заминка на праздновании Трехсотлетия
Отличная очередная книга по роботам от известных фантастов. Читайте, фантазируйте. Это ...
назад НАЗАД
Вернуться в рубрику:

Книги и рассказы про роботов
Вы можете читать онлайн книги о роботах известных авторов таких как Гарри Гарисон, Айзек Азимов и других фантастов. Забавно, но многое, что написано в книгах уже реализовано в 'железе'. Уверен, что в будущем более продвинутые модели роботов будут
Немотивированная агрессия
Отличная очередная книга по роботам от известных фантастов. Читайте, фантазируйте. Это ...
ВПЕРЁД вперёд

Возможно Вас заинтересует:


Робби. Айзек Азимов



Хотите видеть на нашем сайте больше статей? Кликните Поделиться в социальных сетях! Спасибо!

Смотрите также:

Обратите внимание полезная информация.

Робототехника для каждого. 2024г.